Яблоко висело над головой Сапрыкина и не падало. Сапрыкин, задрав голову, терпеливо взирал на желтый фрукт с красным бочком. «Надо же, какое вредное яблоко попалось! Ньютону, наверное, ждать вообще не пришлось. В момент шандарахнуло по макушке –  и на тебе: закон всемирного тяготения! А тут два часа лежу –  и никакого толку…»

Сапрыкин зажмурил глаза и стал размышлять дальше: «А взять того же древнегреческого Париса: не будь у него под рукой яблока, вряд ли бы он охмурил мифическую Прекрасную Елену. Надо девушке подарок сделать, а дарить-то нечего! Без подарка не то что Прекрасная Елена, но и Баба Яга в его сторону не посмотрела бы. И это, поверьте, не миф, а самая что ни на есть суровая правда жизни». 

Сапрыкин зевнул и почесал пузо… «А сколько русских народных сказок буквально родились на золотых и наливных яблочках! Которые и по блюду умеют кататься, и в глухом лесу тропинку найдут… А лучше всего –  молодильные яблочки: съел –  и полста годков сбросил! Благодаря чему мужики могли бы на виагре экономить, а бабы –  на косметических операциях». 

Сапрыкин перевернулся на бок, приоткрыл один глаз и увидел ползущую по траве гусеницу. «А если яблоко окажется червивое? –  возник вопрос в мозгу Сапрыкина. –  Наверное, не случайно червь сомнения всегда сопровождал процесс познания? Нет, далеко не случайно…» Мысли Сапрыкина постепенно добрались до сотворения мира: «Каждый знает, кто предложил Еве запретный плод –  змей-искуситель! Другими словами, тот же червяк. Выходит, без червяка история человечества пошла бы совсем в иную сторону, во как!..»

Прошел еще час. Сквозь дрему Сапрыкин успел оценить шансы «Яблока» на предстоящих выборах. Потом бился над проблемой, можно ли стать олигархом в яблочном бизнесе и пришел к мнению, что вряд ли: «Разве что скрестить их с коноплей, а идею продать наркомафии…»

«А если лежать под кокосом или финиковой пальмой –  скорее всего, ничего стоящего в голову не придет, –  привела Сапрыкина к неожиданному повороту очередная мысль. –  Сколько ни вспоминай: ни кокосы, ни финики не оставили никакого следа ни в мировой истории, ни в литературе, ни в науке. Пожалуй, в этом есть какая-то закономерность. Над этим стоит поломать голову…» 

Вдруг Сапрыкин вздрогнул. Раздался глухой удар. Рядом с ним упало крупное зеленое яблоко и зашелестело в траве. В голове закрутился незатейливый мотивчик: «Эх, яблочко, куда ты котишься?..» Но не успело яблочко подкатиться к соседней груше, как из теплицы раздался недовольный голос жены:

–  Долго ты будешь яблоки собирать, олух царя небесного? А груши из-за тебя мы с мамой ночью, что ли, собирать будем? Такого лодыря как ты, Сапрыкин, еще поискать!

«Как всегда, влезла на самом интересном месте! –  расстроился Сапрыкин. –  И как я только живу с этой недалекой, ничтожной женщиной, думающей об одних только удобрениях! Впрочем, –  усмехнулся он, –  зная ее маму, поневоле согласишься с народной мудростью: яблоко от яблони недалеко падает…»

Сапрыкин нехотя поднялся, и тут взгляд его упал на соседнюю развесистую грушу. «Если приглядеться, то выясняется, что по форме груша –  плод очень и очень сексуальный. Не потому ли говорят: “Висит груша –  нельзя скушать”? Видимо, речь идет о женщине, которая тебе недоступна. Но, с другой стороны, существует и выражение “муж –  объелся груш”… Нет-нет, безусловно, это все как-то связано с сексом…» –  подумал Сапрыкин. И незаметно оказался вовлеченным в новый поток. На этот раз буйных эротических фантазий.