Старый Джеральд Форвард нажил свое огромное состояние на операциях с мусором. Но экономика страны пришла в упадок, никто ничего больше не выбрасывал, и компания «Мусор-Шмусор Инкорпорейтед» обанкротилась. 

Вдобавок его близнецы Говард и Мурвард родились со сросшимися чековыми книжками. Операция по разделению двойняшек обошлась бы так дорого, что от нее пришлось отказаться. 

Крошка Муви с горя пошел учиться на виолончелиста и вскоре канул в тайный мир квартетов, секстетов и кастетов. Крошка же Гови слуха не имел и стал главой отцовской компании. Вскоре геологи нашли в отрогах Манхэттена месторождение мусора мощностью в миллион баков. Старый Джеральд припрятал их там на черный день.

Акции резко пошли вверх, но малютка не стал транжирить капитал. Другие юные миллиардерчики нежились в роскошных дворцах из каррарского кафеля, а Гови снял угол в конуре своего пса Реджинальда. Чтобы не платить налоги, Говард оформил его президентом компании. Конкуренты не раз пытались подкупить Реджинальда контрольным пакетом сосисок, но старый сенбернар хранил верность хозяину. Некогда Гови спас ему жизнь в горах Диснейленда, отпоив бедного пса текилой.

По утрам хозяин и Реджи из экономии не завтракали, а слонялись возле кафе в поисках недоеденного гамбургера. Как только появлялась телехроника, Говард принимался смаковать найденный огрызок, не забывая упомянуть название фирмы-изготовителя. «О, йес!!!» – вторил ему Реджи. Это приносило баснословные доходы от рекламы. Однажды Говард даже начал подумывать о покупке носового платка за 20 центов, но вовремя остановился: после этого мотовства у него осталось бы всего-навсего 15 миллиардов долларов!

Один из самых богатых людей мира, он всегда ходил в одной и той же черной футболке с надписью «Трудовые резервы». Ее когда-то подарили Говарду сердобольные туристы из Нижнего Тагила, проходившие мимо маршрутом мира и дружбы на шоппинг.

Если же его приглашали на какой-нибудь официальный прием, то поверх футболки он надевал старую дедушкину куртку из кожи носорога. (Сам носорог в это время нежился в пижаме Реджи.) Вместо галстука-бабочки Говард пришпиливал живую бабочку. С его легкой руки это ноу-хау тоже вошло в моду и принесло ему миллионы.

Офис Говарда находился в старой телефонной будке. Чтобы разместить там сто сотрудников, на работу брали только мальчиков-карликов. 

В отличие от большинства богачей, Гови не увлекался ни огромными яхтами, ни роскошными автомобилями. На работу он обычно добирался попутками. При этом Говард не забывал содрать за автограф с водителей, которым выпала честь подвезти его.

Для дальних поездок у него был личный дельтаплан с мотором от электробритвы. Экономя энергию, Говард старался лететь туда, куда дует ветер, поэтому его деловые встречи постоянно переносились. Вечные опоздания вредили бизнесу, но помогли ему избежать многих покушений, похищений и женитьбы. Правда, прикидывал он, можно бы жениться на богатой вдове и приумножить свой капитал. Но статистика показывала, что все богатые вдовы давно замужем за богатыми вдовцами.

Однако весной, когда так ласково пригревало солнышко и в банках зеленели свежие доллары, Говард Форвард начинал мечтать о женщине, с которой можно было бы предаться самым необузданным акционерным страстям. И однажды в окошко влетел почтовый голубь (Говард пользовался ими вместо электронной почты). В клюве птица держала бесплатный купон на бал для одиноких в салоне «Купидон Лимитед». 

Гови дал голубю на чай крошек. Он прицепил свежую бабочку-капустницу, застраховался от травмы при поцелуе и отправился навстречу Судьбе.

Настоящая фамилия Мэгги была Литтлпенни. Но, едва родившись, она решила сменить ее на более оптимистическую – «Мани». Акушер, принимавший роды, хмыкнул: где эта нищая девчонка возьмет деньги на перемену фамилии? Вместо ответа Мэгги разжала крохотный кулачок – в нем были его серебряные часы.

В отличие от Говарда бедняжке Мэгги пришлось начинать с нуля. Она была младшей из пятнадцати детей в семье отставного безработного. Все они ютились в двадцатиэтажной лачуге на глухой окраине Беверли-Хиллз. От голода их спасал только огород, посаженный матерью Мэгги на берегу их скромной лагуны. Но стоило маме пойти в огород за капустой, как она неизменно находила в ней младенца, а то и двух. Поэтому еще в детстве Мэгги дала себе зарок – никаких детей до двенадцати лет!

Малышка стала разводить домашних зверюшек. Мэгги учила попугаев не только говорить, но и читать, писать и не перебивать старших. Она внушала Фредди, единственному в ее птичнике дятлу-производителю, страсть к страусихе Дейзи. 

К Мэгги тянулось все живое в округе: хромые сороконожки, ящерицы, у которых не сложилась личная жизнь, белые мыши, влачащие серое существование... Для всех она умела найти ласковое слово и ссуду в десять центов. Благодарные зверюшки быстро становились на ноги, плодились и размножались, а Мэгги с выгодой продавала их потомство. Многие американцы так страдали от одиночества, что готовы были купить хоть что-нибудь живое. Даже сальмонеллу.

Отказывая себе во всем, девочка приобретала кошек, собак, омаров, верблюдов, шакалов, коров, скаковых лошадей, муфлонов, грифонов, овец, каракатиц. Умело скрещивая их друг с другом, Мэгги получала уникальные гибриды. На них она заработала свой первый миллиард.

Постоянно общаясь со зверюшками, она поняла: им, как и людям, нужна светская жизнь. Ведь многим из домашних любимцев их хозяева завещали большие деньги. Согласно статистике, теперь каждой пятой блохе в Америке была по карману собственная собака. И Мэгги Мани открыла перед этими клиентами мир наслаждений.

Она создала сеть закрытых клубов «Четвероногая элита». Туда принимали только животных голубых кровей. Если у вашей морской свинки не было генеалогического древа с семью поколениями титулованных предков, вход в клуб ей был заказан. Любящий хозяин готов был тут же выложить деньги за новую родословную. Отныне его свинка была счастлива, общаясь со сливками высшего животного света.

Мэгги мечтала когда-нибудь купить виллу – с настоящей дверью и раздельным туалетом. А пока что она из экономии ютилась в клетке попугая ара, который слишком много болтал и поэтому был похищен агентами CNN.

Но когда ей нужно было проверить работу своих клубов в разных точках планеты, она садилась в роскошный представительский самолет. Его салон покрывал старинный персидский ковер, расшитый жемчугом. В углу стоял белый «Стейнвей», выдолбленный из цельного ствола секвойи. На стенах висели скрипки Страдивари с размашистыми автографами «Мэгги от Стради». Нос воздушного лайнера украшал череп тараканозавра. Этот древний ящер был амулетом Мэгги.

Устроив счастье множества людей и зверей, девушка никак не могла наладить свою личную жизнь. Мужчин, которые ухаживали за ней, она подозревала в корыстных намерениях и отшивала их буквально через три-четыре года совместной жизни. 

Но вчера Мэгги случайно увидела в журнале «Форбс» фотографию Говарда Форварда, подбирающего огрызок «биг-мака», и вдруг решилась. Даже если у них ничего не получится, то Мэгги хотя бы впервые в жизни сможет попробовать восхитительный гамбургер, который она столько раз видела в рекламе. При одной мысли об этом ее глаза подернулись мечтательной слюной...

Когда Гови с Реджи вошли в бар, они увидели холеную корову, которая жевала соломинки из мартини и исполняла стриптиз. Ее силиконовое вымя плавно колыхалось. Реджи сделал охотничью стойку. Гови – тоже: oн увидел Мэгги. Из одежды на ней были только кокетливые бигуди. «Вот девушка на миллиард долларов!» – подумал он.

– На восемь, – поправила его Мэгги. – Не считая тех пяти, что вложены в банки с поп-корном под семь процентов годовых.

Неожиданно Гови поцеловал ее. Ему нужно было время, чтобы просчитать все варианты. Поцелуй затянулся далеко за полночь.

Реджи потянул хозяина за полу. Рядом с ним терлась очаровательная чау-чау. Судя по изящным золотым браслетам на ее лапах, проблем с финансами у чау-чау небыло-небыло. 

Ночью Гови впервые заснул счастливым. Но наутро Мэгги исчезла. Вместо нее на подушке лежала записка: «Принеси в полночь на кладбище 15 миллиардов долларов, иначе с твоей крошкой будет... сам знаешь...»

Из соседней комнаты завыл Реджи: похитители требовали от него выкуп в тысячу фунтов отбивных. Не колеблясь, Гови отправился в банк за деньгами, а Реджи стал рыться в саду в поисках отбивных.

Задолго до полуночи друзья пришли к старому кладбищу. Неожиданно вспыхнули прожектора. Показался человек в черной маске поверх каски.

– Время возвращать долги, – сказал он. 

Гови сразу узнал голос своего брата Муви. 

– Я отдам тебе половину нашего состояния, – кивнул он и поднял белоснежный платок. Мэгги собственноручно постирала его к их свадьбе. Он опустил платок – и вулкан, замаскированный под часовню, стал извергать фамильный мусор, причитавшийся на долю Муви.

Мэгги бросила туда оливку из коктейля и сказала:

– Здесь будет самый чудесный сад на земле!

– Да! – донесся из-под горы мусора голос Муви. – Только не сажайте манго, у меня на него аллергия.

– Это обойдется тебе в миллиард, – невозмутимо ответил Гови.

– Сто миллионов, – отозвался Муви.

– Двести, – сказал Гови. – Только как брату.

– Сто пятьдесят, – из последних сил простонал Муви.

Мэгги слушала их, и ей захотелось поскорее завести детей, таких же дружных и целеустремленных.

...А потом была скромная свадьба в курортном городке Напалм-Спрингс. Из экономии Гови не пригласил туда Мэгги. Но через попутного адвоката он передал ей коробку от огромного свадебного торта. 

Слизав с нее крошки, Мэгги прикинула, сколько она сэкономит на кроватке для их малыша. Представила, как у него прорежется первый золотой зуб... Лицо девушки озарила счастливая улыбка, от которой вокруг стало светлее. Заметив это, она выключила свет в спальне. За год это может сберечь долларов двадцать... а за десять лет... за тысячу...

– До хрена баксов! – нежно воскликнул Говард, протягивая новобрачной роскошный букет из одуванчиков. – Кстати, потом из него можно приготовить отличный салат.

Их уста слились в страстно-оздоровительном поцелуе. Каждая его минута сжигала сто калорий. В фитнес-центре это обошлось бы им в... Но оставим молодых с их счастьем, воркующих над калькулятором...