В чудеса прагматичные одесситы верили с трудом. Поэтому хорошо проверенные слухи о предстоящем полете воздушного шара сто пятьдесят с лишком лет назад были восприняты как сплошное надувательство. И тогда иностранному гастролеру Макке пришлось уточнить, что один из двух стартующих аэростатических шаров будет «с живым человеком» («Одесский вестник», 1848, № 45).

На самом же деле чудеса буквально атаковали горожан со всех сторон. Что вы скажете, например, о «перевозочном парке верблюдов» («Одесский вестник», 1864, № 49), «пьявочном заводе при цирюльне» («Одесский вестник», 1862, № 107), «публичных театральных спектаклях, поставленных лицами, пребывающими в колонии для душевнобольных» («Одесские новости», 1893, № 2610), полицейской собаке по имени Сизо («Одесский вест­ник», 1870, № 7) или об отдающемся в наем «доме Янакаки –  бывшем доме Тананаки» («Одесский вестник», 1870, № 24)?

А как чудесно эволюционировал в Одессе двуглавый российский орел! «Был задержан вольный матрос, –  сообщает репортер, –  при котором оказалась поддельная для игры в орлянку монета, имеющая с обеих сторон изображение орла» («Одесский вестник», 1871, № 203). Нечто, прямо скажем, почти неправдоподобное представляют и фигуры «примерных одесских городовых», производивших подобные задержания и не раз поощрявшихся начальством –  Аарона Рабиновича и Моисея Гербера («Одесский вест­ник», 1871, № 190 и 1875, № 267). 

Местные мазурики поистине творили чудеса. Так, один из них ухитрился сорвать шинель с городового («Одесский вестник», 1874, № 217), а другому принадлежит честь изобретения... куклы: разумеется, куклы из двух ассигнаций, проложенных резаной бумагой, каковую называли еще и «слойкой» («Одесский вестник»: 1870, № 132; 1876, № 53; 1892, № 317). Одного типчика судили даже «за хранение у себя костей, принадлежащих женскому трупу». В ходе следственных действий выяснилось, что это «скелет жены друга», умершей в Турции, который обвиняемый по объективным причинам вынужден возить за собой во исполнение завещания («Одесский вестник», 1874, № 241).

Из невероятных сюжетов, имеющих отношение к полицейской проблематике, примечателен аукцион вещественных доказательств, на котором распродавались предметы, «фигурировавшие в громких уголовных процессах, как то: топоры убийц, их одежда в ту минуту, когда они совершали убийство, ножи, револьверы, платки, смоченные кровью убиенных, сундук, в котором спрятан был труп, и пр.» («Одесский вестник», 1892, № 157). 

В другой раз ловкий адвокат воспользовался неопровержимым вещественным доказательством, чтобы спасти от возмездия некую любвеобильную супругу, отравившую своего мужа. Объектом пристального внимания общественности в тот раз служил кусок отравленного пирога. Врач-эксперт, производивший вскрытие и исследовавший пирог, нашел несомненные признаки присутствия сильного яда. Прокурор неистовствовал, публика ревела, но адвокат предвосхитил самые смелые ожидания. Разразившись нескончаемой защитительной речью, он неожиданно подошел к столу, где лежал уличающий вещдок, и с видимым удовольствием проглотил его: «Вы видите, –  воскликнул он патетически, –  она невинна!» Другое дело, что тотчас после оправдательного вердикта присяжных адвокату поставили семиведерную клизму заранее караулившие его медики («Одесский вестник», 1892, № 265).

О, сколько нам открытий чудных готовит дух быта ископаемой Одессы! Думаете, пресловутые джинсы изобрел Леви Штраус? Ничуть не бывало: «штаны из мешковины» придумали одесситы, причем на целых семь лет раньше всемирно известного «Левайса». Однако местная пресса занялась их антирекламой («Одесский вестник», 1866, № 205). 

Коммунальные квартиры тоже придумали наши земляки, причем задолго до уплотнений двадцатых годов. Еще во время оно домовладельцы Молдаванки набирали столько жильцов, что даже каждая комната «определяла их владения различными геоме­триче­скими фигурами, изображаемыми мелом на полу» («Одесский вестник», 1875, № 227). 

А вот эпизод совершенно в стиле Мюнхгаузена, и тем не менее это чистая правда. «На Канатной улице, –  вспоминает старожил, –  близ дома Мешкова, в котором я квартировал, стояло такое озеро, что весною, во время перелета, я в нем стрелял бекасов» («Из прошлого Одессы», 1894).