Некоторым полезно двигаться
Серёжка-Гармошка купил себе квадроцикл.
Это мой бывший одноклассник: Гармаш Сергей. В журнале – девятый, по математике – первый, поведение – «два».
У него всегда было шило в организме. В школе он дразнил директрису. В армии с парашютом прыгал неоднократно, даже когда не просили. Только-только прапорщик отвернётся – а он уже сигает с парашютом. Откуда ни попадя, псих.
В студенчестве на плотах сплавлялся по горной реке Бие, распевая: «И Бия-мать валунами играет…»
В Монголию зачем-то потащился. Лошадей Пржевальского кормил с ладони сахаром. Правда, они не брали. Тогда он предложил им лепёшки и каменную соль. Лошади брали лепёшки и соль, хоть там этой соли – полпустыни. Однако никому не хочется обижать Гармаша. Попробуй его обидь! Лучше дружить:
– Контакт?
– Есть контакт!
Серёжка, ты не один такой! Возомнил о себе.
Все мы в нашей школярской компании как-то бесились и вышивали. Я, например, директрису дразнила не в пример чаще и куда изощрённее, чем ты, прямолинейный Гармаш! Но, конечно, заметь – интеллигентнее.
А Жека-Мемека даже однажды тоже прыгнул с парашютом.
И даже раньше! И даже не дотерпев до армии – на развлекательно-тренировочном полигоне. Поскольку на следующий день – он уверял, что совпадение! – родители купили ему новые джинсы, – он сделался объектом грубых шуток. Потом объектом грубых шуток стал Стёпка Разувай. Не буду рассказывать, что именно он вышил, но узорчик был ещё тот…
Вышивали мы, вышивали – однако к полтиннику остепенились. А Гармошка себе на пятидесятилетие квадроцикл купил.
Звонит:
– Ну что? Сидишь?
– Ну ведь не лежу ведь!
– Сидишь… Мышь компьютерная. Нетленку высиживаешь. А надо двигаться!
– Я двигаюсь мыслью…
– Жирный пингвин робко прячет тело глупое в утёсах!
– Сам дурак! И стишок переврал!
– Стишок! Я себе квадроцикл купил! Кататься буду!
– Квадроцикл – это что?
– В интернете посмотри!
Подло так, презрительно так… Подспудно обвинив меня в виртуальности. В нежелании двигаться, взбивать лягушечьими ножками сметанку. Я мыслью её взбиваю, мыслью…
А! Трубку бросил. Я понимаю: ему ещё надо Жеке и Стёпке позвонить. Квадроцикл же! Купил же! Кататься же будет!..
Пока жена с сыном в Хургаде кости греют – быстро кататься!
Я посмотрела в интернете. Квадроцикл. Ну, не лошадь Пржевальского – но зверь. Зверь! Такая низко посаженная открытая каракатица, гоночный мотожук на четырёх колёсах: летит – воет, сядет – землю роет. Трицератопс для бездорожья. На нём надо колесить по колдобинам и гордиться собой: «Мачо! Мачо!»
И вот этот «мачо» оседлал свою новую игрушку для мужчин и выехал опробовать её на ближайший пустырь – возле посёлка Кроты. Хоть бы подумал своей лысой головой: зря посёлок Кротами не назовут. Пустырь был весь изрыт. Да, именно этими подземными животными. Кротами. Серёгу подбрасывало на небольших кротовинах – это такие горки земляные – а он радовался: «Адреналин!» Потом его подбрасывало на больших кротовинах – и он радовался ещё больше: «Адреналин! Адреналин!» А потом ему под колесо подвернулась кротовина большая-пребольшая – практически как террикон. Эту горочку небось сотворил крот-мутант, – у нас в Донбассе экология со странностями. Но мы привыкли. И странностей не замечаем – ни своих, ни экологических. Пока под колесо не попадётся террикончик.
Гармашу попался… Адреналинище!.. Он как-то там тормозил, кувыркался как-то… Словом, голова цела, а связки на ноге порвал.
Травматолог ему строго-настрого прописал полный покой. Лежать, воздвигнув перебинтованную ногу на подушки. Я обзавидовалась. Это было слышно по телефону:
– Лежишь? Отдыхаешь? – и в голосе моём такая скрыта мощь… Вялая мощь тоски по полному покою. Прямо как у Лермонтова: «Я б хотел забыться и заснуть…»
Да-а… Не очень-то это мощь… Не очень-то и скрыта.
– Ты, Наташка, гагара! Тебе недоступно! Наслажденье битвой жизни!
– А ты, Гармошка, Буревестник! Тебе бы только носиться над волнами и орать!
(По чистой случайности – грозила «пара» по литературе –Серёга выучил горьковского «Буревестника» и с тех пор во всех случаях жизни оперирует цитатами оттуда. Ему хватает).
– Ты, Сергунька, полежи… Телик посмотри… Книжку, что ли, почитай… Есть у тебя книжка?
«Ту-ту-ту…» – опять бросил трубку. Больной, нервный. Надо понимать.
Я набрала номер:
– Серёженька… Родненький… Ты только лежи, не вставай, а то осложнения могут быть… А ты и не наездился ещё… На своей квадрошвабре…
– Квадроцикле!
– Как угодно! Ты только не вставай!
– А ты не звони! – ту-ту-ту…
– Серёга, ты что? Обиделся? Почему «не звони»? – перезваниваю.
– А я ж свою мобилу на этом… Ну, ты знаешь… На кротовнике… Угрохал я её!
– Серёженька, я ж тебе на домашний звоню…
И тут соображаю… Домашний у него – нефритовый, в прихожей. Крутой такой, триста баксов все дела. Неподъёмный. Намертво к тумбочке приваренный. Дружбан мой к этому черепахоиду китайского дизайна на одной ноге скачет. Больно же! Да, Гармошка прав и всегда был прав – я дура.
Прихватила я несколько дисков с записью фильмов, где дерутся, стреляют и ездят на машинах, килограмм мандаринов – и к болящему.
Дверь мне открыл Стёпка Разувай. Ага, шесть звонков «Ты лежи, лежи…», ящик пива и бутылка виски.
– Серёга! Где у тебя бокалы пивные?
Серёга скачет. В кухне напевает Жека-Мемека (восемь звонков «Ты лежи, лежи…») – баранью ногу запекает.
– Серёга! Как у тебя эта электродуховка включается? Я что-то не пойму, у меня газовая!..
Прыг-прыг на одной ноге. Хромой Буревестник.
…Ну, потом мы вокруг него уже сами прыгали-скакали, барашка нарезали. Кормили с вилочки.
Жена звонила двенадцать раз.
Эпилог
Через трое суток врач сказал:
– А вы, я вижу, двигались?
Серёга признался.
– Ну, знаете… Молодец! Некоторым как раз полезно двигаться!
Зажило у Буревестника – как на собаке.
А вот мне полезно лежать!
Но кто ж нам даст?
