Для Камиля Ларина и Ростислава Хаита

…Я не знаю, кому это письмо, потому что это не письмо, а вопрос. А я не знаю, кто может ответить мне на этот вопрос. На вопрос «хороший я или плохой»?

Нет, в детстве я твердо знал, что я хороший… ну, а какой я еще могу быть, это ж я! А что такое – хороший? Это, наверное, честный, порядочный. И я в этом смысле… хотя… вот, недавно пригласили меня в гости. Я сразу понял, что не пойду, но пообещал… ну, потому что в лицо отказывать неловко, а в назначенный день позвонил и сказал, что заболел… потому что по телефону проще – положил трубку и забыл. А они же готовились, покупали, ждали… и где я тут хороший человек?

Или поймал себя на том, что специально опаздываю на встречи, чтобы прийти последним – а пусть подождут. И не извиняюсь – чтоб было сразу понятно, кто здесь главный. Ну, ладно, это мелочи… Хотя, таких мелочей уже… Но по большому-то счету я же никого не обманывал… Ну, я ушел от одной женщины – но это же потому, что я полюбил другую. Да, я понимаю, что та из-за меня замуж не вышла, это плохо, но… Я же честно поступил… И вообще, в любви это почему-то не считается… Может, потому что все так делают.

В общем, самое страшное что? – предательство, да? а вот тут я точно… да нет, точно… но, все равно, что-то мучает… может быть, мысль, что не предавал я только потому, что, слава богу, случая не было? А вот, если бы мне, например, позвонили и сказали: «Здравствуйте, это вас из ФСБ беспокоят. Мы тут подумали, вы что предпочтете – войти в штаб по поддержке нашего кандидата, или мы к вам сейчас приедем и будем загонять иголки под ногти?». Вот здесь я бы как поступил? Поддерживать «нашего кандидата» – это же, в общем, совсем не совпадает с моей гражданской позицией. Но и иголки под ногти я тоже не поддерживаю. 

Ну, допустим, хватило у меня мужества сказать: «Перестаньте меня запугивать!» и бросить трубку. Но они же через пятнадцать минут перезванивают и говорят: «Простите, это снова мы. У вас лейкопластырь дома есть?» Я такой: «Н-не зна-а… А что?» – «Просто мы к вам уже едем, и если лейкопластыря нет, мы по дороге приобретем, а если есть – то мы прямо к вам, пораньше будем». – «А… зачем пластырь?» – «Ну вы ж кричать будете… Когда мы вам иголки… Соседей беспокоить. А так мы вам рот заклеим и…»

И как я в этой ситуации? 

Нет, это, конечно, глупости… Сейчас никто иголки под ногти не загоняет… Наверное… Но не будет ли достаточно, чтобы мне просто позвонили и сказали «может, поддержите?», – а иголки я себе уже сам додумаю… И вот какой я после этого – хороший или плохой?

Или просто – подошел этот… Ну, наш кандидат… к тебе за кулисами, сказал: «видел ваш фильм, так понравилось». И еще какие-то точные слова произнес… ровно, какие тебе хотелось. И пошел, а ты только тут вспомнил, что ты ему должен был руки не подать. А сам стоишь, улыбаешься, и в этой руке уже визитка.

А через месяц оказался с ним на банкете за одним столиком. Он тебя с женой познакомил, кстати, очень приятная женщина, ты свою жену представил, они о чем-то болтали, смеялись, детей договорились куда-то повести.

А потом читаю в газете: «Доверенные лица кандидата в…» – и моя фамилия. И я такой «Это что они себе…» И вдруг вспоминаю, что да, точно, он же где-то в середине разговора, так… почти в шутку: «Ну, а ты-то ко мне пойдешь?» И я такой: «А надо?» А он: «Тебе или мне?» И тогда я: «Ну-у… Если больше некому… Ха-ха!» И дальше опять про детей и машины. А вот это «ха-ха!» – это же и есть «да». И это, собственно, предательство. Только я этого не заметил… 

(К залу) 

Уважаемые сотрудники ФСБ… В зале же наверняка есть! Пожалуйста, не звоните и не предлагайте нам ничего такого… А то, не дай бог, мы согласимся. Вы нас уважать перестанете… Мы сами себя уважать перестанем… А в итоге вам вечером сходить будет некуда…