Чесучовый костюм

Роме прислали из Хайфы чесучовый костюм. Новенький, летний. Но чуть маловат. Немножко поджимал.

– Отдадим его Ицику! – предложила Софа, жена Ромы. 

Ицик – это я, Ромин брат. Двоюродный.

Рома в принципе с костюмом не возражал. Но только в прин­ципе. Мешало то, что костюм ему был только маловат, а не безнадёжно мал. При желании можно самому надеть. Ну так, будет немного жать в подмышках, внизу, 

а пуговицы можно переставить.

– Мне кажется, Ицику он тоже не как раз, – на всякий случай предположил Рома.

– Пригласим, примерим! – настояла Софа. 

И тут же мне позвонила.

Пока я приехал через пару дней, Софе, видно, тоже стало мешать, что костюм её мужу всего лишь слегка маловат. Но было поздно – меня уже пригласили.

Это был мой костюм! Сидел тип-топ! Я стоял перед зеркалом – вылитый американец. С хорошим карманом. Чесуча – это вещь!

– Так, – размышляла Софа. – Рукава немного выпустить... Бруки удлинить. За счёт манжет...

– На спине морщит, – заметил Рома. – Ну-ка, подними руки!

Я поднял.

– Так лучше, – сказала Софа.– Теперь присядь, пожалуй­ста. В ходу не жмёт?

– Нет.

– Ты ниже, ниже присядь! – потребовал Рома. 

Я присел до пола:

– Вроде нет.

– Сзади всё-таки придётся немного освободить, вставить клинышек. – Софа на шажок отступила. – Жаль, что пиджак приталенный. Прямой было бы интересней.

Я не предполагал, что костюм имеет столько дефектов.

– Пиджак лучше не застёгивать, – продолжала Софа. – И не делать резких движений. Я не уверена, что это прочно.

– Конвейерное барахло, – махнул рукой Рома. 

Софа печально обошла меня и вдруг решительно сказала:

– Всё! Снимай! Чем всё это исправлять, дешевле купить другой костюм. Я напишу Лазарю. Пусть ещё присылает. Я тоже посмотрю. У нас в Измайлове...

Это было почти тридцать лет назад.

Шли годы. Софа худела, Рома полнел. 

Ненадёванный чесучовый ко­стюм висит в шкафу. 

А Лазарь как-то прислал из Хайфы большущий ананас, клочок шерсти своего пекинеса и бутыло­ч­ку с водой из Мёртвого моря.

Свадебный вариант

Тётя Роза рассказывала:

– У Фриды всё это очень удачно получилось. Ты же знаешь, как она хотела выйти замуж. Пусть второй раз. И в свои шесть­десят. С хвостиком. А почему нет? Она, бедная, уже давно без своего Вени. 

Короче говоря, по телевизору передавали «Ответы на вопросы». Очень известный врач рекомендовал женщинам, как по­знакомиться с мужчиной. Даже на улице. Например, можно спросить, как пройти к Большому театру, на чём доехать до Парка культуры, спросить, который час и, когда он ответит, сделать вид, что ты плохо слышишь. И переспросить. Лучше – два раза... 

И ещё много разных фокусов. Главное, чтобы в этот момент, как говорится, пробежала искра. Между ними. 

Особенно понравился Фриде вариант с универсамом. Там надо было извиниться и попросить мужчину помочь достать что-нибудь с самой верхней полки. И пока он достаёт, вы знакомитесь. 

Надо знать Фриду! Она зашла в универсам, высмотрела приличного, немолодого мужчину, на вид – еврея, извинилась и по­просила достать ей с самого верха баночку джема. Он потянулся вверх, поскользнулся, упал, сломал руку, вывихнул другое плечо. Но искра, вероятно, пробежала. Фрида уже пять лет его лечит. 

И очень довольна. Передача называется «Ответы на вопросы». Ты будешь хохотать, но я её теперь смотрю.

Технарь Валера

Это было давно. Когда «Аэрофлот» летал на винтовых двухмоторных «Ил-14».

Сидел я в Куйбышевском аэропорту, ждал рейса № 35 на Москву. Его всё откладывали. 

По метеопричинам. То Куйбышев не выпускает, то Москва не принимает.

Я спешил – с большим трудом заполучили на один день актёра из Питера.

Все волновались. У каждого своё. Справочная девица только отмахивалась:

– «Внуково» закрыто!.. Мы закрыты!..

И тут идёт технарь. Кудрявый, в комбинезоне, с потёртым чемоданчиком и каким-то электроприбором. Подошёл к нам:

– Тридцать пятый? На Мос­кву?

– Три часа сидим.

– Скоро полетим. Правый мотор прочистим, левый заменим. И полетим! Не волнуйтесь, это быстро.

И ушёл...

В Москву тридцать пятым рейсом полетели два алкаша. И я. Не потому, что такой смелый. Просто очень спешил. Остальные сдали билеты. Чтоб не испытывать моторы и судьбу.

– Скажите, пожалуйста, – спросил я стюардессу, – мотор заменили?

– Зачем?

– Техник сказал, что меняют.

– Кудрявый? Блондинчик? 

– Да.

– Это Валерка, – заулыбалась стюардесса. – Всё шутит... 

Я до сих пор смеюсь. И езжу поездом.

Скоростишка и рывок

Когда-то я играл в футбол. Говорят, прилично.

Быстрый кривоногий левый инсайд. По-нашему – левый полусредний нападающий, «десятка». Много забивал. В основном левой. Правой бил точно, но слабо. Верх проигрывал, головой – три штуки за все годы. Зато – скоростишка! И рывок! Уходил, как от стоячих.

На трибунах – кто обожал, кто ненавидел. Помню, орали:

– Изя, где твоя Сара?

Но это когда-то...

Сейчас – старичок у телевизо-ра. Смотрю футбол. Сопереживаю. Кручу голеностопами. Мысленно терзаю защиту, нанизываю пачками. Вколачиваю на любой вкус.

И что интересно: скоростишка и рывок остались не только в воспоминаниях. Как-то ночью должны были показывать в записи игру наших с японцами. Играли там, у них, в шесть утра по московскому времени. Матч давно закончился, а до передачи – целый день. Тут важно не расслабляться. Случайно услышишь, как сыграли – и привет от дяди! Можно не смотреть!

До вечера всё было нормально. А вечером я чего-то завозился с газетами в передней. Телевизор галдел в комнате. И вдруг я чётко слышу: «Наша сборная провела второй матч в Японии...» Диктор едва успел раскрыть рот с результатом, как я рванул из коридора через всю комнату и вырубил ящик. Успел!

Давно я так сам себе не нравился! Даже попрыгал на бывших футбольных ножках.

До меня дошло: сила телика – в выключении!

Футбол – умру, не отдам. Это – святое. А на фига мне знать имя шестого мужа певицы Эльвиры? Или как вампир Зыков шантажировал гипертоника Фельд­мана? Или кто победил в конкурсе «Весёлый провокатор»?! Щёлкнул – и свободен!

Разобравшись с теликом, я вряд ли брошусь изучать античное стихосложение или философские принципы Дидро. Перечитать бы «Муху-Цокотуху», «Робинзона Крузо»...

А там пойдёт!

Главное – скоростишка. И рывок.