От редакции. Кто заметил, в 187-м номере «Фонтана» мы напечатали славный рассказ Александра Володарского «Мой друг Мурай». Рассказ, что подтвердит любой внимательный читатель, тоже о нашем (увы, не частом) авторе Андрее Мурае. Казалось бы, ну и что? Такое у нас и раньше бывало. Скажем, тот же Саша Володарский написал об еще одном своем друге и тоже нашем авторе Евгении Черняховском. И мы тоже напечатали. Да и о Геннадии Попове Володарский писал. И мы опять же печатали. Но это были эпизоды, раз в год, а то и реже. А тут – на тебе. Только вышел рассказ «Мой друг Мурай», как Гена Попов шлет нам опус «Опять Мурай». И что (чуть ли не впервые) обидно – текст опять замечательный. Что делать? Это ж получается, что наши авторы занялись на страницах «Фонтана» выяснением отношений. Другого места не нашли! Прямо дети, ей-богу! С другой стороны, свобода же слова! Плюрализм, будь он неладен!

В общем, решили печатать, но с вот этим предисловием.

Так не часто, но бывает. Если честно, редко чей-то чужой рассказ может затронуть какие-то мои чувства и не оставить меня равнодушным (чаще всего какие-то эмоции у меня вызывают собственные произведения). А этот рассказ не оставил равнодушным точно. Хотя и был написан не мной, а совсем наоборот – Александром Володарским. В этом своем рассказе, опубликованном, кстати, в «Фонтане», он описал своего старого друга Андрея Мурая. Володарский поделился своими бытовыми впечатлениями от их общения, мне же кажется, что портрет Мурая, к которому (и к портрету тоже!) я тоже отношусь с большой симпатией, будет неполным, если не затронуть его профессиональную деятельность. 

Андрей Мурай редактирует питерский юмористический журнал. Допускаю, что там может быть напечатано и что-то вполне достойное, но лично у меня не хватает терпения отыскивать это среди юмористической мешанины.

– Андрей! – с молодым запалом возмущался я. – Ну как так можно?! У вас же иногда такое печатается! Что ни в какие ворота! Иногда вообще неправленые тексты появляются!

Андрей в такие моменты смотрел на меня с плохо скрываемым любопытством. Как бы не понимая: серьезно я это или придуриваюсь. Так опытный натуралист смотрит на бессмысленно машущего крылышками мотылька.

– Ты что же, предлагаешь мне читать все это? – после некоторой паузы интересовался он.

Я это принимал больше за показушный цинизм. Но я ошибался.

Как-то он позвонил и спросил моего разрешения на публикацию в его журнале моего бенефиса.

– Зачем мне у тебя печататься, если ты даже гонорары не платишь?

– Я не плачу?! – в голосе Андрюши звучала неподдельная обида. – Как это не плачу?! Вот передо мной лежит твой гонорар. Пятьсот рублей. За последнюю твою публикацию. А больше ты у меня не печатался.

Настроение у меня было благодушное, ссориться не хотелось. Я даже не стал напоминать, что с момента той публикации прошло более пяти лет. Просто разрешил:

– Хорошо, печатай.

Через какое-то время я уже держал в руках вышедший номер журнала с моим бенефисом.

Вверху страницы была напечатана моя большая цветная фотография. Тут же, рядом, крупным шрифтом: «Бенефис Геннадия Попова». И все. Больше ничего, что имело бы хоть какое-то отношение ко мне, не было. Рассказы, расположенные ниже, я видел впервые в жизни.

– Андрюша! – орал я в телефонную трубку. – Какого черта! Зачем ты печатаешь чужие рассказы под моей фамилией?! И тем более под моей фотографией?!

– Что значит «чужие рассказы»? – искренне удивлялся Андрюша. – Ты их что, не писал?

– Даже и не думал! – орал я. – Это не мои рассказы!

– Ты уверен?

– Уверен. А ты сомневаешься?

– А чьи это рассказы? – решил тогда выяснить у меня Мурай.

– Да я-то откуда знаю?! Знаю, что не мои.

– Хорошо, – примирительно сказал он. – Не волнуйся. Мы это поправим.

Как он хотел это поправить, было не совсем понятно. Наверное, собирался напечатать мои рассказы под чужой фамилией. К счастью, он этого не сделал. Зато вскоре, во время своего приезда в Москву, появился передо мной в небольшом кафе, где мы договорились встретиться, размахивая какими-то рукописями.

– Ну что, ты по-прежнему утверждаешь, что не писал тех рассказов?!

– Утверждаю, – стоял я на своем.

– А это что?! – он торжествующе бросил на столик принесенные им рукописи.

Я внимательно посмотрел на лежащие передо мной листочки. На них были какие-то рассказики, подписанные неким Г. Поповым.

– Ну-у?! – продолжал торжествовать Андрюша, глядя на мой ошарашенный вид. – Что ты теперь скажешь?!

– А что я должен сказать? – совершенно отказывался что-либо понимать я.

– И теперь будешь продолжать утверждать, что это не твои рассказы?

– А почему, собственно, я должен утверждать обратное? – все больше не понимал я, листая страницы незнакомых мне текстов.

– А ты читай, читай! – Андрюша саркастически ухмылялся и закатывал к небу глаза, показывая тем самым, как тяжело иметь дело с людьми умственно ограниченными.

В конце последней страницы я увидел: «Григорий Попов... Проживает... Тел...»

– А это ты видел? – показал я Мураю.

– Григорий Попов, – прочел Мурай и сделал задумчивое лицо. – Так это не ты?

– Нет, я не Григорий.

Тут я понял, что зря терял время, разговаривая о качестве редактуры с человеком, который не хочет внимательно прочитать даже имя автора. Я думал, что дальше идти уже некуда. Но сильно ошибался.

Недавно Андрюша попросил у меня почитать рукопись книги моих рассказов. 

– Зачем? – сразу насторожился я.

– Ты же знаешь, автору никогда не вредно узнать мнение своего коллеги. Профессиональный взгляд никогда не помешает.

Аргументы Андрюши были явно не лишены смысла. И я выслал ему свою рукопись. 

Андрюша позвонил недели через две. Между нами состоялся серьезный профессиональный разговор. Андрюша отметил наиболее удачные, по его мнению, моменты моей будущей книги, остановился и на ее слабых сторонах. Говорил он долго и обстоятельно. Особенно его волновало отсутствие второго плана в большинстве моих рассказов. И хотя говорил он по делу и со многим вполне можно было согласиться, что-то меня все же насторожило. 

– Андрюша, – осторожно решил выяснить я. – А ты вообще книгу прочитал до конца?

– Еще нет, – сознался Андрюша.

– А сколько прочитал? – мне стало даже интересно.

– Ну, не помню.

– И все же? – настаивал я. 

– Ну, где-то треть.

– А не помнишь, в каком месте книги ты прервал свое внимательное чтение? Где именно тебе срочно потребовался второй план?

– Ну, я же сказал, что треть прочитал, – стал раздражаться Андрюша. – Ну хорошо, если ты настаиваешь, то я сейчас читаю твой рассказ про Аню Володарскую.

– Про Аню Володарскую?!!

Аня Володарская – это жена моего друга Саши Володарского. И я про нее никогда не писал. Даже в голову не приходило. Дело в том, что я написал несколько рассказов о Саше. Ему это, должен отметить, не сильно нравилось. Мало этого, один рассказ я написал о его дочери. Он и это стерпел. Хотя и ворчал. Просил, чтобы я оставил членов его семьи в покое. Сказал, что, если надо будет, он и сам может написать. Так что, если бы я стал писать о его жене, то это было бы явным перебором. Кому понравится, когда кто-то, даже считающий себя другом, начинает черпать вдохновение в твоей семье? Саша хоть и терпеливый, но, думаю, все же не до такой степени. Поэтому я и не писал про Сашину жену. И даже не собирался. А вот тут Мурай утверждает обратное.

– Андрюша, – вкрадчиво, поймав Мурая на лжи, заметил я. – Я не писал про Аню Володарскую. Причем никогда.

– Как это не писал! – возмутился Андрюша. – А про то, как ты ехал с Аней в метро? Там вы с ней еще сумку чью-то нашли.

Теоретически я, конечно, мог с Аней Володарской ехать в метро. Хотя опять же, думаю, Саша Володарский вряд ли пришел бы от этого в восторг. Но практически мне это было бы сделать затруднительно: Володарские живут в Киеве, а я в Москве. Но какой рассказ он имел в виду, я понял. 

– Андрюша, – почти ласково попытался объяснить я. – Этот рассказ называется «Моя жена». 

– И что? – название Андрюшу явно не смутило.

– А то, что он о моей жене.

– Ну, не знаю... Я не читал название, – Андрюшу голыми руками взять было нельзя.

– Ну хорошо, название не читал, – согласился я. – Но там рассказ начинается прямо с моей женитьбы. Он весь только о моей семейной жизни, и больше ни о чем. Там нигде фамилия Володарских даже не возникает. Не в связи ни с чем. К тому же этот рассказ в самом начале моей книги.

– Да? – удивился Адрюша. – Но я же точно помню, что там Аня была.

– Была, – признался я. – Аня. Моя жена.

– Что, твою жену тоже зовут Аня?

– Это Сашкину зовут тоже! А рассказ о моей.

Я одержал моральную победу над своим недобросовестным критиком. И решил закрепить свое преимущество:

– Вот скажи, о каком втором плане ты можешь говорить, если даже с первым справиться не в состоянии?

– Хорошо, – неожиданно согласился Мурай. – Вот прочитаю книгу полностью, тогда поговорим более подробно. 

Не знаю, зачем он решил дочитать книгу, может, рассчитывал, что там все же появится Аня Володарская. 

– Может, не надо, Андрюша, – попросил я.

– Обязательно дочитаю, – Мурай был неумолим.

Боюсь, что действительно дочитает. Тогда он с меня и третий план будет требовать. А кого он там еще найдет, даже представить не могу.