Из цикла «Записки немолодого врача»

Как-то вечером влетел в комнату мой восьмилетний наследник: 

– Папа! Ты же стихи пишешь! А там по телеку одна фирма конкурс объявила на лучшую рекламу в стихах! И приз, представляешь, – «Тойота»! 

Я вяло поинтересовался, что за фирма. 

– Да какая разница! – искренне удивился сын. – Ну напиши стихи, нам что, «Тойота» не нужна?

Вспомнилось, что в те времена, когда человек и сам не знал, нужна ли ему «Тойота» – настолько недостижимой была эта мечта, – произошло в моей жизни нечто подобное.

Итак, на дворе весна 1985 года. На белом коне гарцует новый лидер, от которого, как и от всех предыдущих, огромная страна по привычке ждет наведения порядка. В мае, как всегда, на всю катушку отмечают годовщину Победы. И сразу же проносятся слухи, что в этом мае народу поднесли выпить последний раз, что грядут суровейшие антиалкогольные репрессии. Как и всегда, в слухи практически никто не верит. Как и всегда, слухи блистательно подтверждаются.

Я тогда по распределению работал участковым терапевтом в одной из поликлиник Брянска, но совершенно не сомневаюсь, что неистовая мобилизация медработников «на последний и решительный бой» с пьянством проводилась в любом мегаполисе и в каждой глухой деревеньке. Все врачи – от педиатров до патологоанатомов – были обязаны подготовить лекции об ужасах алкоголизма и к концу года отчитаться о стопроцентном переходе пациентов на здоровый образ жизни. Вот тогда, видимо, и наступил бы уже тот самый коммунизм, Золотой век человечества.

Эти катаклизмы, как и всё на свете, я обсуждал с почтенным Борисом Иосифовичем М., милейшим учителем русской литературы, пламенным рыцарем русской поэзии. Всякий раз, когда он произносил слово «Поэзия», отчетливо слышалась большая буква, настолько молитвенно звучала его интонация. Но авторов Борис Иосифович судил строго и считал, что даже самых гениальных литераторов неизбежно настигает расплата за игры с дьяволом, за малейшую попытку услужливого конформизма. Претерпевшими кару судьбы он считал и Вийона, и Некрасова, и Маяковского, и даже Булгакова. 

Упомяну также, что Бориса Иосифовича регулярно донимали разнообразные телесные недуги, которые я врачевал, как умел. Мне сильно помогало то, что этажом ниже Бориса Иосифовича жила отличная медсестра из моей поликлиники – Галя Мамонова. Она и выполняла назначенные мною многочисленные манипуляции: капельницы всякие, ингаляции, инъекции. Рука у нее была легкая – неоценимое для медсестры качество, и Борис Иосифович имел все основания молиться, наряду с русской поэзией, периодически и на Галю.

В том мае 85-го Гале Мамоновой досталась в нашей поликлинике роль скаковой лошади-фаворитки, на которую были сделаны максимальные призовые ставки. Шел конкурс на лучшую медсестру Брянска, и победительница получала в качестве награды место на городской Доске почета. У начальства не было сомнений, что в конкурсе этом должна участвовать именно Мамонова – высокая, статная, настоящая русская красавица, золотые руки и весьма нехилый интеллект для медсестры. Конечно, Галина победа на конкурсе могла бы прибавить начальству в общегородском раскладе немалое количество вистов. Саму Галю вряд ли очень уж соблазняла перспектива красоваться на огромной Доске почета в городском парке, но ей предстояло улучшить жилищные условия. Чтобы не рассусоливать долго, скажу, что Галя Мамонова с блеском выигрывала все предварительные этапы. Назавтра ей предстоял финал во Дворце профсоюзов.

Меня срочно вызвали в кабинет главврача. Несмотря на поздний час, за длинным столом восседали все заместители главного и заведующие отделениями и, несколько поодаль, конкурсантка в свежесшитом для финала платье. Далее воспроизвожу обмен репликами. 

– Дорогой доктор, – сказал мне главный врач, – читали ли вы в сегодняшней «Правде» постановление ЦК о борьбе с пьянством и алкоголизмом?

– Конечно, – честно ответил я. 

В тот день все мужики на вопрос «На что жалуетесь?» молча показывали мне это постановление. 

Главврач удовлетворенно кивнул. 

– Ну что ж, тогда наша задача упрощается. Вы наверняка знаете про завтрашний финал. Знаете и то, что вот уже месяц вся поликлиника дрессирует Галю – каждый завотделением натаскивает ее по своей специальности. У нее большие шансы на победу. Но вы себе представляете, как было бы здорово, если бы она в конце выдала что-нибудь этакое про алкоголизм и здоровый образ жизни?

Я очень даже представлял. 

– Значит, вы сможете для завтрашнего финала написать Гале текст?

Я вежливо заметил, что гораздо лучше меня с этим заданием справился бы наш опытный нарколог. 

– Да при чем, Господи, здесь нарколог? – досадливо мотнул головой главный. – Партбюро сегодня решило, что это должны быть стихи. И напишете их вы, доктор.

Честное слово, я в этот момент пошатнулся. Историю русской поэзии я знал не так, как Борис Иосифович, но для участкового терапевта неплохо. Со времен 30-х годов, когда творил акын Джамбул, даже профессиональные поэты не перелагали постановления ЦК КПСС на гекзаметры и ямбы. На это я и обратил внимание уважаемых коллег.

– Мы предвидели подобные трудности, – улыбнулся главный врач, – и решили, что эти стихи ну вроде бы как сама Галя сочинила. Как бы восторженная реакция человека простого, из самой народной гущи...

– Да, доктор, – впервые за все время подала голос Галя Мамонова. – Стихи мои мне уже сегодня вечером нужны. А то мне еще всю ночь повторять проценты растворов для дезинфекции и приказы по туберкулезу…

Дорогой читатель, прости меня, если я не буду во всех красках описывать процесс своего морального падения. Ведь стыдно же, ей-богу. Обещанные мне три дня к отпуску довершили дело. Тут же, в кабинете главврача, я начал грызть зубами ручку. Короче, через двадцать минут сакраментальный текст был готов.

На следующий день, завершая программу победного финала, Галя Мамонова павой выступила на авансцену Дворца профсоюзов, одернула тесное платье на мощных бедрах и хорошо поставленным голосом прочитала «свое стихотворение». Я помню его до сих пор. Читатель, не побрезгуй:

Я купила нынче свежую газету.
Прочитала там Правительства Указ
И порадовалась: как же славно это,
Что взялись за алкоголиков у нас!
Я решила подписаться на газету –
Может, завтра сообщение найду:
«Перестали выпускаться сигареты»,
«Переходим мы на постную еду».
Этот будущий здоровый образ жизни
Плюс могущество
   великих наших сил –
Есть тот самый идеал социализма,
О котором еще Ленин говорил!

Знаменуя безоговорочную победу Гали Мамоновой на конкурсе, жюри в полном составе на последних строчках вскочило на ноги. 

На следующий день, как и было обещано, миловидное лицо лучшей медсестры города Брянска торжественно украсило городскую Доску Почета. 

За вечерним чаем Борис Иосифович, ежедневно возвращавшийся домой через горсад, поинтересовался, каким это макаром его любимая Галочка вдруг воссияла на Доске... Короче, я оказался редкостным идиотом. Рассказал ему всю историю. Еще и стишки прочитал – опять же хорошо поставленным голосом. 

Борис Иосифович побагровел:

– Да как же вы могли? Вы хоть сами понимаете, как это все мерзко?! До чего отвратительно?! И вы еще с таким смешочком об этом рассказываете... Боже, какой рептильный цинизм! Вы думаете, вам это простится?!

Он уже задыхался. Я вылетел из квартиры и через три ступеньки запрыгал вниз:

– Галя! Борису Иосифовичу плохо! Шприц внутривенный, как всегда! И нитроглицерин не забудьте!..

Через шесть лет и коммунизм, и перестройка, и весь СССР дружно накрылись одним и тем же медным тазом. Слава Богу, что Галя успела до этого получить квартиру с высокими потолками и нормальной кухней. Бориса Иосифовича доконало-таки сердце. А у меня осталась одна надежда, что все-таки мне простится, ибо Господь наказывает сурово только гениальных и талантливых, а до такой мелкой шушеры у него просто руки не доходят...