Вася Дмитриев, член общества «Память» со дня его основания, был приглашен в дегустационный салон, где его угостили шикарным коктейлем под названием «Николай II».

– Как вы делаете столь замечательный напиток? – спросил любознательный Вася, залпом осушив бокал до дна. – Интересно знать его состав.

– Смотрите внимательно, – сказал бармен. – Для начала я беру два пустых стакана, воду и красное вино. Вода – немецкая кровь, вино – русская.

Бармен разлил вино и воду в стаканы ровно по половинке. Затем ловко слил два стакана в один.

– Что я сделал?.. Я женил Петра I на Екатерине I!

– И что получилось?

– Не «что», а «кто»...

Получилась Анна Петровна, их дочура, которая, как известно, вышла замуж за немецкого герцога Голштинского.

С этими словами бармен молниеносно вылил полстакана и дополнил остатки чистой водичкой из серебряного ведра, украшенного золоченой геральдикой какой-то баварской фирмы.

Далее он стал быстро манипулировать содержимым стаканов, то выливая и смешивая, то дополняя и снова смешивая, и снова выливая... При этом бармен сыпал исторически достоверными фактами про брак Петра III с девушкой немецкого происхождения, которая вскоре стала далеко не девушкой императорского звания под именем Екатерины II, про женитьбу Павла I на немочке Марии Федоровне, про свадьбу царя-батюшки Николая I и другой Федоровны, Александры – также немецкой крови...

При этом бармен успевал нажимать на кнопочку своей электронной записной книжечки, считая всякие четверти и восьмушки, устанавливая пропорциональное соответствие воды и вина. Вася с ужасом наблюдал, как по мере увеличения фактографических сведений в одном из царских стаканов воды становилось все больше, а вина все меньше. Мир рушился. Вера падала. Маршировать расхотелось.

Вася, как зачарованный, следил за быстрыми руками бармена, которые вспархивали над стаканами, словно крылья птицы. Экскурс в историю царской семьи продолжался.

– Теперь мы что делаем?. Мы женим Александра II на опять же немке Марии Александровне... и что получает Россия, несчастная мать-родина наша?

– Что? – стиснул зубы Вася Дмитриев и вперил свой взгляд в бледный стакан. Васе казалось, что ему делают обрезание.

– Россия получает Александра III, в котором, по самым точным нашим подсчетам, одна шестьдесят четвертая часть крови была русская, шестьдесят три шестьдесят четвертых – немецкая.

– Значит? – спросил Вася, сверкнув бешеным глазом. Все внутри него сейчас пело «Боже, царя храни!», но мелодия выходила какая-то модерновая. Не наша какая-то мелодия. С ассонансами.

– Значит, в сыне его, императоре всея Руси Николае доброй памяти Александровиче, невинно убиенном большевиками символе нашей народности, русской крови всего одна сто двадцать восьмая.

Вася сжал кулаки и бесстрашно посмотрел правде в глаза.

Но увидел всего лишь бармена, который долил воды в светлую и без того жидкость.

А Вася, между тем, жаждал крови, русской крови... Иными словами, ему жутко хотелось вина, побольше вина... А лучше водки.

Ему хотелось сейчас совершить что-то большое во имя России, какой-то подвиг... Например, сокрушить этот дегустационный зал. Зеркало разбить. Или просто ударить бармена бутылкой в лоб.

Однако тот мог ответить тяжеловесным баварским ведром, и Вася сник, подавленный своим позорным бессилием.

– Если бы сын великого самодержца нашего, Божьей милостью царя Николая II последовал примеру отца своего в выборе супруги, – продолжал свое издевательство бармен, – мы бы имели наследника нашего престола – прошу не забывать! – с одной двести пятьдесят шестой русской крови. Вот такой коктейль!.. Будете пробовать?..

– Молчи, жид! – прохрипел Вася Дмитриев. – Слышать тебя не могу!

Через час он пришел с дегустации домой и повесился на форменном ремне, которым всегда раньше подпоясывал свою черную рубашку поверх галифе.