Я вчера был в стоматологии, обожаю я это место. 

А что? Большинство людей не очень любят стоматологию. Вот скажем, моя знакомая, Лена, шарахается от стоматологических кабинетов, как от чумного барака. У нее буквально истерики начинаются при слове «бормашина», она верит, что это самое удачное изобретение Сатаны. Я всегда говорю ей:

– Лена, где логика? Ты любишь кондитерские магазины, и ненавидишь стоматологию, должно быть совсем наоборот. В кондитерской тебе делают полчаса хорошо, чтобы потом долго-долго болели зубки, а в стоматологии тебе полчаса делают «бо-бо», чтобы потом было хорошо.

Вы сами, конечно, догадываетесь, что аргументы такого уровня женщинами признаются недействительными, у них есть железный контраргумент:

– Ну ты сравнишь тоже!

И все, вы проиграли в споре, такая реплика – как флеш-рояль.

Почти все, кого я знаю, боятся стоматологов, это нелогично, но это правда. Я устал предупреждать людей о коварстве кондитеров, никто не верит, что стоматологи несут в мир добро, а кондитеры – зло.

А вот я люблю стоматологию, там есть добрая девушка Нина, она мне приветливо улыбается, когда я прихожу. Я познакомился с ней, когда пришел лечить дырку в зубе. Вы бы слышали, с какой нежностью в голосе она произносит: «Сейчас будет немножко больно!» Я сразу понял, какая она замечательная девушка. Я теперь хожу лечить зубы только к ней. Она очень ценит наше общение, буквально в рот мне заглядывает. Лечить мои зубы – наше с ней общее хобби, Нина в глубине души садистка, а я мазохист.

Еще Нина очень любит направлять меня на рентген, ей интересно, как я устроен изнутри. Я ей принес уже, наверное, дюжину своих фотокарточек, она их все собирает, даже неудачные. Вчера я тоже ходил на рентген, Нина посмотрела на снимок и сказала:

– Зуб – дрянь, давайте вырвем?

Она чудесная девушка, у нее всегда такие неожиданные и волнующие идеи. Мы с ней такого еще не пробовали, я согласился.

Клещи были заняты, мне пришлось ждать своей очереди в коридоре. Очередь в стоматологию – это увлекательное зрелище, с такими лицами ведьмы в средневековье приходили на прием в святую инквизицию.

– Следующий! – кричал им из-за двери инквизитор. Ведьма приоткрывала дверь и робко совала туда свой нос.

– Можно?

– Я же сказал, заходите, – раздраженно говорил инквизитор. – Садитесь в кресло. Что у вас?

– Да вот, – мялась ведьма. – Урожай порчу, у коров молоко отнимаю…

– А раньше где были? – недовольным тоном бурчал инквизитор. – Запустили совсем… Ну давайте каленое железо, что ли, попробуем... Раньше, говорю, чего не обращались? А теперь, может, и на дыбу придется…

Делать людям больно, чтобы спасти их душу или хотя бы зуб, – тяжелый труд. И очень неблагодарный. Прямо передо мной из кабинета вышел мальчик. По глазам было видно, что внутри его обижали и он затаил много разных чувств. Небось, из кондитерской он уходил бы совсем с другим выражением лица, неблагодарный щенок.

Потом в кабинет пошел я. Зуб удалять совсем не больно, потому что предварительно накачивают обезболивающими под самую маковку, лицо немеет так, что не можешь даже ушами пошевелить. Потом Нина говорит: «Тянем-потянем!..», глаза у нее задорно блестят. 

– Как-то быстро все закончилось, – говорит она. – Надо будет как-нибудь еще повторить. Выберем зубик поинтереснее. Не больно?

Мне не больно.

– Ну ничего, всему свое время, – ласково утешает меня Нина и советует, какую таблетку съесть, если станет больно.

Она очень добрая, о такой жене мог бы мечтать каждый мужчина.

Меня одно тревожит. Мне всего тридцать четыре, а я уже потерял один зуб. Если так дело пойдет, к шестидесяти восьми у меня их останется всего тридцать. 

Будет ли Нина встречать меня в коридоре стоматологии так же радостно, когда я стану таким беззубым?..