По-моему, это было в седьмом классе. Учительница физики Надежда Павловна на уроке разбирала лабораторные работы учеников. Взяла мою работу и зачитала сделанный мною вывод: «И все это создает прекрасные условия для прохождения электрического тока!»

– Володарский, друг мой! – произнесла она насмешливо, – для прохождения электрического тока не нужны никакие прекрасные условия – достаточно просто замкнуть цепь!

С тех пор мне кажется, что я постоянно использую лишние слова для того, чтобы выразить простую мысль. Вот и этот рассказ, который я пишу, в сущности, ради одной фразы, я начинал много раз. Я пробовал писать от третьего лица, от первого, от имени придуманного героя, и всякий раз получалось то излишне иронично, то пошло, то скучно.

Наконец я понял, почему терпел неудачу. Потому что должен выйти не юмористический рассказ, не эссе какое-нибудь, а – гимн. А что, Михалкову можно было, даже три раза, а мне нельзя?! У меня будет гимн в прозе, я стихами – не умею! Мой гимн – женщине! Да и пора уже написать, ведь в этом году исполняется 25 лет с того самого дня… 

Это был один из лучших, самых счастливых дней моей жизни. Незадолго до этого я остался один, и вдруг осознал, что у меня теперь нет не только жены, но и нет никаких навыков ухаживания за женщинами. Потому что в молодости, честно говоря, меня вообще женщины интересовали гораздо меньше, чем сейчас! А тут я понял, что мне нужна женщина, нужна во всех смыслах – я привык, что рядом со мной шесть лет была жена. А сейчас представительницы прекрасной половины человечества проплывали мимо меня, как рыбы в экзотическом аквариуме, за ними можно было наблюдать, любоваться, но как прикоснуться или хотя бы познакомиться, я не знал. 

Надо признать, что желающих помочь мне со знакомством было много, отчего я еще больше робел и терялся в догадках – почему одни знакомы с таким количеством очаровательных и привлекательных девушек, а я нет. И однажды я взял-таки у родственников телефон и позвонил Ей. Мы встретились. Это было похоже на белый танец, когда дамы приглашают кавалеров. Ира, назовем ее так, вела. Она рассказывала о себе, о своей работе, интересах. Я неуклюже шутил и отмалчивался: говорить об ушедшей семейной жизни было неловко, а о чем еще говорить – я не мог придумать. Потом мы встречались еще несколько раз: кино, театр, кафе. Ира мне нравилась. И вот наконец я отважился пригласить ее к себе домой, и она сказала, что придет завтра вечером. 

Сказать, что я волновался перед ее приходом, значит ничего не сказать. Я прибрал, купил вино, конфеты, сухую колбасу, погладил и надел новую рубашку. Даже пыль, которой, казалось, нечего бояться в холостяцкой квартире, была стерта с лица видимых и невидимых поверхностей моей неумелой рукой. Но чем больше действий я совершал, тем противнее было у меня на душе. Все мои мысли были заняты одним – как сделать так, чтобы она осталась?

«Как же все, что я делаю, пошло! – думал я. – А если она откажется, что я буду делать?!» 

И вот раздался звонок в дверь. Ира вошла, я чмокнул ее в щечку, принял плащ и протянул руку, чтобы забрать сумочку.

– Погоди! – она внимательно посмотрела на меня, затем расстегнула сумочку и достала оттуда какую-то баночку.

– У тебя есть холодильник? – спросила Ира.

– Конечно! – сказал я. 

– Тогда поставь, пожалуйста, туда эту баночку с творогом. Я утром всегда ем на завтрак творог!

Боже! Как легко и просто она меня вычислила, как красиво и грациозно придумала с этим творогом и как спокойно и с достоинством произнесла!.. Я – расслабился! Мы провели чудесный вечер, меня было не узнать. Я показывал фотографии, рассказывал веселые истории, включал музыку, и мы танцевали с бокалами вина в руках. А потом была ночь, которую мы тоже почти всю проговорили...

Утром она съела свой творожок и ушла на работу. Что я могу сделать теперь в честь моей героини, которая на всю жизнь приучила меня к мысли, что женщины несравненно тоньше и мудрее мужчин?! Только написать вышеизложенное и в память об этом потрясающем женском поступке есть по утрам творог! Прошу садиться, мой гимн окончен!