***

Всё куда-то течёт без меня,
неудачи пророчит...
Не зовёт меня больше лыжня
олимпийского Сочи.
Хоть не старец измученный, но
врос я в возраст, в котором
не зовут меня в порнокино
поработать актёром.
Седина. Отложенье солей
днём терзает ненастным...
Не зовут меня в цирк дю Солей
поработать гимнастом.
Вот и стала согбенною стать –
аста, типа, ла виста...
Коль зовут – так стишки почитать
или выпить по триста.
Затихает волнительный зуд
моего кватроченто...
Хорошо, что куда-то зовут.
Хорошо, что зачем-то.

***

Тётя Рая, Блок и я (малолетнее)

Притомясь, я внимал тёте Рае,
под которой кряхтела тахта:
«О, весна без конца и без краю –
Без конца и без краю мечта!»
В тётираином томном вокале
вечной страсти курился дымок...
Я ж про черную розу в бокале
в сотый раз уже слушать не мог.
Умирал от дремотной тоски я
и глядел в заоконный закат,
понимая: нисколько не скиф я
и, наверное, не азиат.
Так и маялись оба хернёю
на краю догоравшего дня.
Тётя Рая была мне роднёю,
а ведь это святое - родня.
Тётираин взволнованный локон,
тенью став, танцевал на стене... 

С той поры отношение к Блоку
у меня, как у Блока ко мне.