– В директоре нашем вежливость борется с подсознанием. – начал торговый агент 

Простосердов. – Руку мне, как ветерану фирмы, он при встрече подает, но подсознание его при этом протестует: чин у меня ничтожный.

Поэтому подает – но как бы не до конца. 

Сначала совал ее, как котлету – мягкую, словно давая подержать. 

Потом поворачиваться ко мне перестал: беседует с кем-нибудь, меня увидит – и руку в сторону отведет.

Дескать: «На!»

Но и это, видать, показалось его подсознанию чрезмерным: стал Олег Антонович подавать мне не пять, а четыре пальца – мизинец не разгибая. Потом безымянный убавил – так что пожимал я почтительно три его пальца. И не откажешься! Однажды я чуть задержался: руку не сразу подал. Видели бы вы его глаза! 

Рассказчик помолчал…

– Потом стал подавать левую руку (мою покровительственно накрывая). Потом вернулся к правой. Однажды локоть сунул.

– Врете!

– Клянусь! Он в руке что-то держал. Потом снова перешел на пальцы. Но, естественно, по убывающей.

– Два пальца подал?

– Кабы так! Сунул при встрече указательный палец. Один! – почти восхитился рассказчик. – Он авторучку в правой руке держал – не перекладывать же в левую! Ой!..

Из ближайшей двери неожиданно вышел директор. Руки у него были заняты: в левой – портфель, в правой – мобильник. Увидев оцепеневшего подчиненного, вежливый директор на мгновение задумался…

И приподнял ногу.