Игорь Иртеньев

Разгоняет утро темень.
Глотки чистят петухи.
Просыпается Иртеньев.
Покурил – и за стихи.
Даже кофе непопивши
И лица не сполоснув,
Он действительность опишет,
Чистой рифмою блеснув.
А стихи посочиняет
И, нисколько не чинясь,
Он с собакой погуляет,
Добродушно матерясь.
И прохожий, текст услышав,
Оценивши мастерство,
Скажет:
«Вот Иртеньев вышел!
До чего ж люблю его!»

Григорий Горин

Постарайтесь, друзья, улыбаться
Даже если нам скоро хана.
Даже если серпом по паяцам
Несмешные бьют времена.
Каламбурчик довольно тошный, –
Не особенно и смешон.
Мастер Гриша умел потоньше.
Так на то ведь и Мастер он!
Мы глаза со значеньем щурим
На реальность безумных дней.
Суетимся всё. Штукатурим.
Всё стараемся – посмешней.
И пока – кто громче, кто тише –
Продолжаем шутки мычать,
Мастер Гриша все это слышит.
Не хотелось его б огорчать.

Юрий Визбор

Ну что же, Юрий Осипыч, минуло двадцать лет.
Как сообщают бойкие газеты, –
Тяжеловат в полетах стал великий наш балет.
Но он летает лучше, чем ракеты.
И ходики стенные то спешат, то отстают,
С реальным слабо совпадая часом.
Про сосны и костры задорно публике поют
Пузатые мужчины бизнес-класса.
Еще не израсходован отпущенный кредит
Ветров соленых, океанской влаги.
Снег совершенно сказочный над лагерем летит,
В хорошем, добром смысле слова «лагерь».
Вам видно, Юрий Осипыч, из ваших высших сфер
И пики гор, и маленький булыжник.
Вам видно, как в гитарную страну СССР
Насупленный стартует горнолыжник.
Да бог уж с ним!.. Ведь правда же? Ведь правда – с каждым Бог,
А звук живет за порванной струною?
И потому мы тренькаем в тиши ночных дорог
И пялимся на солнышко лесное.