В Одессе много мест, о которых наслышаны все: Оперный театр, Молдаванка, порт... Есть люди, прославившие Одессу: Де Рибас и Воронцов, Бабель и Ильф с Петровым, Столярский и Ойстрах, Утесов и Водяной... Наверно, не менее знаменит одесский рынок «Привоз». 

Помню, в субботу и воскресенье там можно было увидеть всю Одессу. Настоящие знатоки приходили в шесть-семь утра. Сначала делали обход, приценивались, потом начинали пробовать.

– Женщина! Отведайте мою сметану! 

– Мамочка, рибонька, иди, я тебе даром отдам! 

– Смотри на мой мед! Хочешь сладкую жизнь? Она у меня! Этот мед лучше башкирского!

В молочном корпусе продавали творог, сметану, молоко, ряженку. А варенец в стаканах, в банках, с корочкой сверху! О-о-о... фантастика! 

Я выпивал по два-три стакана. Она заглядывала мне в глаза:

– А? Как? Сказка! Возьми еще! Чтоб ты был мне здоров!

В этом же корпусе продавалась гордость Одессы – копченое сало, и одесская домашняя колбаса, и копченое мясо, и карбонад, и кровянка, и брынза. Какой аромат там стоял! Это был самый вкусный корпус. И самый дорогой. Я пишу – был, потому что одно время за­прещали всем этим торговать. 

Но это еще что – закрыли рыбный корпус. В Одессе запретили продавать рыбу! Исчезли скумбрия, бычки, хамса, раки. Исчезли камбала, глосики. Корпус снесли, а на его месте ходили женщины с десятым номером бюста и тихо шептали:

– Риба, мамоньки, риба, бички, раки, глосики! 

И когда вы сходились в цене, она вынимала из-за пазухи живую рыбу и бросала в твою сумку. Постепенно грудь уменьшалась, и оказывалось, что это мужчина...

Оптовая торговля происходила во дворе напротив рынка. Хозяев квартиры, где хранилась, плескалась свежая рыба, часто накрывала милиция, получала свою долю – и отступалась до следующего раза.

Самым интересным был мясной корпус. Там начинали работать еще до восхода солнца. Свозились туши – свинина, говядина, баранина. Мясо рубили, отделяли кости, распиливали – и они опять попадали в мякоть при продаже. Вырезка и отбивные шли для богатых, ну а все остальное – почки, печень, вымя, копыта на холодец – распределялось до семи утра. 

К открытию рынка мясники уже успевали позавтракать, запивая водку пивом. Красные, здоровые, – это были артисты, виртуозы. Как незаметно они могли засунуть кость в мякоть! И у каждого была своя клиентура – профессура, артисты, футболисты. 

До обеда почти все распродавалось. Мясники садились обедать, вновь мешая водку с пивом, играли в домино, в карты. Все это сопровождалось матом, хохотом, бесконечными анекдотами. Вечером готовили товар на утро, выпивали и шли домой, чтобы назавтра снова встать в пять утра. И так каждый день. 

Между прочим, и в Москве в восьмидесятые годы я приходил к своему мяснику в магазин через черный ход, потому что на прилавке лежали одни кости, да и за теми стояла очередь. Мясник был интеллигентным человеком, любил театр, эстраду, и пока он рубил мне биточки, я рассказывал всякие байки, иногда выпивал с ним. Дефицитную колбасу, сахар, маслины я тоже получал из-под прилавка – и все это из-за любви к искусству!..

Летом «Привоз» – сказка! Фрукты из Молдавии и Грузии, Узбекистана и Крыма – отовсюду. Зелень, редиска, помидоры, моченые яблоки, арбузы, соленые и свежие огурчики, кукуруза, кабачки, баклажаны – перечислять бессмысленно! Все что хочешь! 

К тебе подходят и спрашивают:

– Что нужно?

– А что у вас есть? 

– Все!

Некоторые любители приходят на «Привоз», берут скумбрийку, помидоры, зелень, копченое мясо, горячую картошку, пиво, находят свободное место – и едят.

Есть там и непродуктовые ряды – бытовая химия, хозтовары, галантерея, парфюмерия, игрушки, часы и так далее. Есть маленькие магазинчики с кожей, мехами, одеждой. Когда-то мой отец держал такой магазинчик, но недолго: все время воровали костюмы, брюки. Заходила толпа, кто-то (зачастую красивые девушки) отвлекал, а другой уносил, и как ни старались уследить, отцу каждый раз приходилось докладывать свои деньги...

Одесский «Привоз» – это целая империя, да что там – это жизнь! Конечно, я повидал разные рынки. Я помню ялтинский лук и батумские помидоры, ташкентский урюк и севастопольский чеснок, киевское сало и бакинскую хурму, астраханские арбузы и рязанскую картошку... А дальневосточные икра, крабы, креветки, а северная рыба! А оренбургские платки и армянская обувь, а гжель и палех!.. Стоп, меня, кажется, заносит... А ленинградские грибы! А взбитые сливки в Риге! А копчености из Вильнюса!.. Ой, пора остановиться... А уральские самоцветы! А норильский никель! Хватит, хватит... 

Но ведь я все это видел! Петергоф. Камчатские гейзеры. Паратунка. Красавец Таллин: какой там кофе! А публика в Магадане – лучше нет! А Алма-Ата – уже не столица, но яблоки... Фрунзе, Уч-Кудук, Сахалин, Курилы... Оста­новите меня!..

Уголь, руда, нефть, газ, апатиты, уран, золото, пушнина... Подводные лодки. Крейсера. Лес. Академики и нобелевские лауреаты, писатели и художники, коммунисты и демократы... Наркоманы, СПИД. «Челноки». Нищие инженеры, богатые новые русские. Жириновский, Шандыбин... Дума – вот где базар! Вот кто мешает всем жить! Стоп, хватит!.. Это уже политика, это уже уход от настоящей жизни – от рынка. 

У нас было все! Не было только настоящей жизни. И вот недавно мы увидели Бахрейн. У них есть лишь нефть. А как они живут!.. 

Надо сказать, за границей – в Америке, Израиле, Австралии, Германии, Испании, Франции, Англии – в магазинах есть все, но рынки там тоже есть, и какие! Не забуду австралийский рыбный базар: это Бахрейн! (Я теперь все буду сравнивать с Бахрейном...) Это музей! Это рыбный Эрмитаж! Рыбой там не пахнет (буквально). Вся рыба – свежайшая! – во льду, она подсвечена, все уже разделано, очищено. В аквариумах плавает живая рыба, лобстеры, омары, лангусты и еще бог весть что. 

Ну почему, почему на нашем Дальнем Востоке такого нет, кто может мне ответить?! Может, дело не в рыбе, а в нас?..

Или, скажем, Турция. Как поднялась она благодаря нашим «челнокам»! Вся Турция говорит по-русски. Вся Россия и Украина завалена турецкой кожей. Базары там фантастические: кожа, меха, дубленки, обувь, рыба... В витринах маленьких ресторанчиков на вертеле жарится барашек, и тебе отрезают от него любой кусок, какой захочешь. 

Об израильских рынках я уже писал. А рынок в Лос-Анджелесе! Двух жизней не хватит, чтобы осмотреть все, что там есть. Но самое интересное – там нет туалета. То бишь он есть, но на улице, как у нас когда-то в деревне, с одним очком. И очередь – длинная, долгая. Ожидающие пританцовывают… некоторые не успевают… Человек, который берет доллар за вход, засекает время и стучит в кабинку. Оттуда выходит сияющий, счастливый человек. Помните у Жванецкого: что нужно человеку для счастья? – увидеть туалет и добежать до него...

В таких местах вообще с туалетами плохо, даже в центре города. Даю совет (для тех, кто еще не знает): в любой стране нужно отыскать ближайший «Макдональдс» – там бесплатный туалет. Слава Богу, «Макдональдсов» много, их видно издалека...

Конечно, южные рынки отличаются от северных. Шумная, оживленная торговля, крики, свой особый жаргон.

– Почем это фуфло? – покупатель показывает на мясо.

– Сам ты фуфло! – отвечает продавец. 

– У тебя же одни кости! 

– А ты на себя посмотри! Тебе жить осталось до обеда!..

Возмущенно:

– Я вчера брал эту копченку по восемь гривен за кило, ночь прошла – она уже двенадцать стоит!

– А вы не ложитесь!..

Или: 

– Почем твое повидло? 

– Какое повидло? 

– Вот эта колбаса!..

И все это, надо заметить, вполне доброжелательно. Хотя встречаются и такие, что приходят сюда выпустить пар. 

– О, понаехали... Откуда? Из Молдавии?.. Почем?! Чтоб ты подавился этими яблоками! 

И пошло-поехало... Он хватает яблоко, кидает в продавца, тот в него... Собирается толпа, вспоминают войну, голод, выясняется, что оба воевали на одном фронте, вместе брали Берлин. Еще пять минут назад непримиримые враги, они закуривают, продавец собирает яблоки и дарит покупателю, а в толпе еще долго обсуждаются животрепещущие вопросы...

Увы, сейчас на рынках отношения обострились. Покупатели проклинают продавцов, особенно приехавших издалека, нерусских. Рынок в Москве дорогой, люди обозлены, торгуют большей частью перекупщики. Один торгует – трое его охраняют. Перекупщики нанимают местных теток, а сами лузгают семечки и собирают «бабки». А рядом старушки продают хлеб, который они купили в магазине. Я всегда у них покупаю. Поговорю, узнаю – одна учительница, другая пенсионерка… И это не рынок – это борьба за выживание. 

Вся страна – от Петрозаводска до Владивостока – превратилась в один сплошной рынок. Главные торговцы на Дальнем Востоке и в Сибири – китайцы и корейцы. Они продают дешевые и некачественные товары, их ловят, штрафуют, отпускают.

Огромное количество наших бывших инженеров, конструкторов, учителей занялись торговлей. Молодые, здоровые, они часами стоят на морозе, а покупателей все меньше, а милиции все больше, а еще рэкет... Сколько их разорилось, сколько потеряло деньги в банках!..

А когда едешь на поезде – на всех станциях базары. Продают, как всегда водилось, курицу, картошку, колбасу, селедку, семечки. А еще продают хрусталь, кастрюли, детские игрушки, пиво – то, что людям выдают на предприятиях вместо зарплаты... На перрон выходят и дети, и старики. Здесь тоже появились свои перекупщики – они ходят по вагонам, продают хрусталь. 

Вокзалы – это тоже базар. Всюду на огромных полосатых сумках сидят «челноки». Они тащат товар через всю страну, потому что в Ленинграде это дороже. Многие с детьми, – а куда их деть? Цыгане бродят толпами, гадают, продают наркотики. Беспризорные дети воруют, курят анашу. Огромное количество всевозможных ларьков, палаток. Что там продают?.. 

Иногда появляются парни в камуфляже, укладывают всех лицом в грязную лужу, шмонают, забирают деньги, товар, а то и самих людей...

Супермаркеты – это тоже рынок, но мертвый. Все есть, но не с кем поторговаться, не с кем поговорить. Все мороженое, все не наше, все дорогущее... Но все-таки есть.

А главное – нет очередей, в которых мы провели полжизни. Мы ели скользкие жирные сосиски, водянистую докторскую колбасу, липкий хлеб, ржавую селедку, елкое масло, мясо, которое невозможно разжевать, твердокаменную халву... А шпроты, печень трески, бычки в томате – это была уже роскошь, деликатес.

Сейчас есть все, и это самое большое завоевание рынка. Пускай еще безалаберного, дикого, но рынка. Нет вечного советского дефицита, о котором писал Жванецкий: «Пусть все будет, но пусть чего-то не хватает!» 

И хочется слышать на базаре: 

– Женщина! Идите сюда, вы такой сметаны не видели! 

– Отведайте, мужчина! Пусть ваша жена будет такой красивой, как мои помидоры! 

– Чтоб ваши дети видели только такие гранаты, как у меня! Сочные! Полезные!..

И когда я снова приду на «Привоз», я обязательно услышу: 

– Ой! Романчик! Что ты здесь делаешь?! Надолго?..