В эту тёплую зиму я сплю с открытой форточкой и думаю о чудесах. 

Я знаю вполне взрослых людей, которые верят в чудеса. В очень отдельные чудеса. То есть чудеса, сотворённые конкретно для этого взрослого человека, который верит. И за свою веру ожидает награды. 

Если, например, в новостной программе расскажут, что в пустыне Гоби забил источник живой воды и что теперь недоумевающие верблюды и косматые монгольские лошадки бродят среди буйных зарослей бананов, бадьянов и баньянов – это оставит ожидающих чуда глубоко равнодушными и даже разочарованными. Более того – возмущёнными: некая сила, способная оживить пустыню Гоби, таки оживила пустыню Гоби. Вместо того чтобы оживить нудную жизнь мечтателя. 

В чудеса верят и мужчины, и женщины. Вернее, мужчины их ждут, а женщины о них мечтают. 

Ждать – примитивнее, чем мечтать. Мужчины ждут смерти. Смерти американского дядюшки. Он есть, его не может не быть! Нет, не так: он есть – но его может не стать. И перед смертью он вспомнит о своем внучатом племяннике из города… Не хочу никого обижать – из среднестатистического города Н. Или С. Или Мухо-С. Или Д. – я там живу. Я-то живу, а дядюшка умер. И оставил наследство. Миллионы. 

И в квартире гражданина Н. (или С.) раздастся звонок чудом не отключённого за неуплату телефона. И официальный голос объявит: «Вас разыскивает…»

У гражданина Н. (или С.) похолодеет в паху. Его многие разыскивают. Долги. Лучше б уж телефон отключили!.. Нет, не лучше! Его разыскивает инюрколлегия. На предмет наследства. Получите и распишитесь. Он получит, распишется и разменяет одно большое чудо на разные – тоже немаленькие – необходимые вещи. Замок (непременно с башенками!), джип «Хаммер» (чудовище, мне тоже нравится) и кордебалет. Мужчинам необходим кордебалет. Те, кто творит чудеса, должны это учесть. Если не могут деньгами – пусть попробуют кордебалетом.

Женщины не такие. Они на своём пути к чуду виляют, как летучая мышь в полёте. Выбирают себе облик мечты: блондин с голубыми глазами или брюнет – вылитый Бандерас. Или вот этот: в благородных сединах, но живенький и бодренький. Романтический старичок, подчёркнуто благодарный за всё.

Блондин, брюнет, аскет, атлет… Константа одна – банковский счёт. Чтобы господин Мечта увез в замок с башенками (а в башенке – розовый будуар!), купил розовый же кабриолет с лиловыми сиденьями (запах роз и сирени!) и устроил в кордебалет – служить Искусству. Искусство – с большой буквы, в кордебалете оно именно такое. Кабриолет – кордебалет – рифма, но это случайно. 

И мужчины, и женщины, что верят в чудеса, ведущие в волшебный мир кордебалета, полагают себя реалистами. Поскольку они разочаровались в волшебной палочке, говорящей щуке, золотой рыбке… И даже в Дед Морозе разочаровались. И уже всё – реалисты. Фигня! Настоящий реалист – это я. Я верю только в инопланетян. 

А что? Нормально. Звёзды? Есть. Планеты? Есть. Ну и жизнь должна быть на них. На некоторых. Некультурно думать, что мы одни такие разумные. У меня подружка была – первая и единственная на всю школу красавица. В нашем маленьком посёлке. Отправилась она в столицу на конкурс красоты – а там таких… Да и не таких. Глаза в пол-лица и ноги многоколенчатые сразу из затылка – чисто тебе инопланетянки. Тут моя подружка и поняла: есть жизнь на Марсе! 

На Марсе-то есть. А в нашем посёлке – как посмотреть… 

Вот я и сплю с открытой форточкой: жду маленьких зелёных человечков. Только в самом деле – маленьких. И на маленькой тарелочке, чтобы в форточку пролезла. 

Я уже знаю, как оно всё будет. В половине второго ночи я, пробуждённая внезапной тревогой, открою глаза и увижу в небе огромный космический корабль хищного вида. А маленькая тарелочка от него удирает, ищет убежища – и юрк ко мне в форточку! Это правильно. У кого искать убежища, как не у меня? У меня – хомяки, кошки, рыбки. Крысы. Кто визжит? Заткнитесь. Прелестные такие крысы, декоративные, сами белые, хвост длинный, розовый. Да, хвост розовый. Хватит визжать, говорю! Кабриолет розовый им нравится, а розовый крысиный хвост – нет! Ограниченные люди! Фиг вам, а не чудеса.

Ко мне, тарелочка, ко мне, сюда! Тут вас, зелёные мои человечки, никто не поймает – не найдёт. Черепахи по полу шныряют – научились быстренько ножками шевелить, потому как соперничают из-за корма с игуаной. Затеряетесь, инопланетюшечки, среди черепах в полной безопасности, а утром я вам борща сварю. Фирменного. На что-то он точно должен сгодиться: или самим заправиться, или тарелочку заправить. Спасу славных галактических малюток от злобных галактических гиган­тов, накормлю и заправлю – и ничего не попрошу взамен. Только скромно потуплюсь. 

Мне ведь много не надо. Только маленький домик у озера – разве они мне не построят? С их-то возможностями!.. 

Вот так я потуплюсь, помашу инопланетной тарелочке вслед и ахну: «Вот он – домик у озера! Слава Космосу, без башенок…» Как они, милые, милые, всё чудесно устроили… Ахну – и от удивления засну на пару суток. И проснусь молодой и красивой. И даже смогу поступить в кордебалет. Но не захочу. 

А пока я немолода, и некрасива, и не у озера, – выйду на балкон развесить постирушку. 

На соседнем балконе торчит сосед:

– Если вы думаете, что ваши вещички в такую погоду высохнут, то вы, наивная женщина, верите в чудеса!

– Ну пусть немножко повисят, а потом я их на батарее досушу. 

– Если вы думаете, что батареи достаточно тёплые, то вы точно верите в чудеса!

– А вы – нет? 

– Я – нет. Я реалист. Я только в инопланетян верю. Вот отловлю, посажу в клеточку, буду за деньги показывать. Насобираю – и по­строю себе домик у озера…