Редакторская колонка

Что-то мало мы поем в последнее время. Заметили?.. Плохой симптом, между прочим. Опасный!... С душой, видимо, что-то не так.

А когда-то!...

1971 год, я «руковожу» театром Жванецкого, Ильченко и Карцева, мы в Крыму на гастролях. База в Ялте, поздним вечером после концерта, состоявшегося, кажется, в Севастополе, мы возвращаемся в гостиницу. Уютный микроавтобус, концерт прошел «на ура», приподнятое настроение. Наш артист Исай Котлер – остроумец и импровизатор, как всегда в центре внимания. Горная дорога, чуть звучит радио, заглушаемое взрывами нашего смеха. Вдруг Жванецкий говорит водителю: «Сделайте, пожалуйста, громче!..». Он краем уха услышал, что объявлена песня, которую будет исполнять Утесов. Шофер крутит ручку громкости, мы затихаем, заканчиваются вступительные аккорды и вот уже слышится знакомый хрипловатый голос:

Я не знаю, как я раньше жил,
Как тебя не знал и не любил
Но явилась ты средь бела дня,
Поселилась в сердце у меня…

Будь со мною строгой,
Будь со мною нежной,
Будь моей тревогой
И моей надеждой.
Мне с тобою рядом
Ничего не надо,
Ты моя отрада,
Вольный ветер мой…

Это была новая песня, написанная специально для Леонида Утесова композитором Марком Фрадкиным и поэтом Игорем Шафераном. Но об этом мы узнали после, а тогда просто замерли и буквально впитали в себя эти слова и звуки, эту совершенно неожиданную для Утесова песню, к тому же исполненную с таким чувством и благородством, что я мгновенно запомнил ее всю – и слова и мелодию – наизусть. То же самое произошло, видимо, и с Михал Михалычем – весь оставшийся путь до гостиницы мы ее пели с ним, причем я даже пытался в какой-то строчке припева включать второй голос… Рома с Витей тихонько подпевали, и даже Исай, не участвующий в пении, поскольку был абсолютно лишен музыкального слуха, как-то непривычно затаился и притих. И вот мы уже в Ялте, стоим у входа в гостиницу, в несчетный раз допеваем припев, не хотим расходиться, ночь, лето, молодость, нежность, счастье… 

С тех пор «Будь со мною строгой…» – так называлась эта песня – навсегда вошла в мой, так сказать, репертуар.

Сколько раз я пел ее дома, в компании, знакомым и незнакомым девушкам, причем, без аккомпанемента, как говорят знающие люди – акапелло.

Пели мы ее много раз потом и со Жванецким, а когда однажды обнаружилось, что ее знает наизусть и любит не меньше нашего Борис Давыдович Литвак – великий одессит и труженик, пели не раз и втроем.

Да-да, пора уже признаться: люблю я петь, даже когда трезвый. Главное условие для этого – беспечность, хорошее настроение, нормальное самочувствие. И сейчас еще могу идти по улице и вдруг тихонько затянуть «Не пробуждай воспоминаний…» и допеть этот прекрасный романс до конца. А что подумают обо мне прохожие, да и подумают ли вообще – значения не имеет.

Возвращаясь же к  Утесову, предположу, нет, даже уверен: заказ его композитору и поэту не был случайным. Думаю, что Леонид Осипович в это время был по-настоящему влюблен. Во всяком случае, воспоминания, где речь идет об этом периоде его жизни, о чем-то таком явно намекают…

Репертуар Утесова был огромен. Но из всех песен, что звучали на радио и телевидении, кроме «Будь со мною строгой…» наиболее сильное на меня впечатление всегда производили  «Одессит Мишка», «Раскинулось море широко…» и особенно песня «Заветный камень», которую я в отличие от двух предыдущих уже много лет держу в своем репертуарном списке на одном из первых мест.

Между прочим, с песней этой у меня связан случай из самого раннего детства. Который, видимо, так запал в мою память, что по прошествии многих лет я даже написал об этом стишок.

Вот он.

Песня. 1946 год

Замурзанный и слабосильный, 
В начале самом бытия, 
В свой первый рейс автомобильный 
Отправился однажды я.

Шофер полуторки разбитой 
От матери моей тайком 
Раз усадил меня в кабину, 
Спеша в район за молоком.

И был водитель дядя Боря, 
Пришедший только что с войны, 
Таким отчаянным, что вскоре 
За городом пылили мы.

Деревья кронами кипели, 
Летел навстречу небосклон, 
И вдруг в машине мы запели 
Одновременно –  я и он.

Мы пели песню о герое, 
Покинувшем родной причал, 
Как ослабевшею рукою 
Заветный камень он сжимал.

И ширилась в душе неслышно 
Такая сладкая тоска 
У семилетнего мальчишки 
И бывшего фронтовика,

Что эта песня не кончалась –  
Мы каждый раз ее опять 
Буквально с самого начала 
Не уставали запевать.

Гремели в кузове бидоны, 
Неслась машина во всю прыть, 
А небо было так бездонно, 
Как только в детстве может быть…

Споемте, друзья!...