Долгое время Андрей Мартынов работал наладчиком – пытался наладить свою жизнь. А я стремился ему помочь.

У меня свой метод: стоит мне кому-то посочувствовать, у того со временем все меняется к лучшему. Не раз такое было. Начинаю я, допустим, переживать за человека, у которого мало денег или которого девушки не любят. Максимум полгода – и он в катастрофическом порядке! Про меня, естественно, сразу забывает, но все равно радостно.

Когда мы познакомились, Мартынов продавал пирожки собственного изготовления. Он вставал в четыре утра, замешивал тесто и часам к восьми выходил с горячими пирожками к метро. Андрей – бывший баскетболист. Центровой. Поэтому пирожки утопали в его огромной ладони, и, казалось, в любую секунду он готов совершить «слэм-данк» – в прыжке двумя руками сверху всадить пирожок в рот потребителя, как в кольцо. Пирожки я так и не попробовал. Не решился. Но кто-то, видать, попробовал, и Мартынов из большой кулинарии вскоре ушел. 

Зато я пробовал колбасу колбасника Мартынова, в которого он тут же переквалифицировался, открыв целый колбасный цех. Я люблю колбасу, но сколько я один мог ее съесть?! Поэтому колбасный рай Мартынова длился недолго. 

Потом Андрей сторожил банк, выпускал сборники анекдотов, даже вошел в предвыборный штаб какой-то партии. Я держал деньги в этом банке, покупал сборники себе и друзьям, голосовал за эту партию, но Мартынов нигде не задерживался. Мой школьный учитель математики Ефим Абрамович Вуллер в таких случаях говорил: «Вигонят из везде!». 

А между тем семью нужно было кормить, и Андрей перешел работать в артель, которая производила церковную утварь. Ну что я мог для него сделать – купить домой кадило? Зачем? И что бы мне сказала жена? 

И она сказала. По другому совсем поводу, но с этого, собственно, моя история про Мартынова начинается. Итак…

– Замок заедает! – сказала моя жена и укоризненно посмотрела на меня. – Когда-нибудь мы не сможем войти в дом! 

Идея родилась мгновенно.

– Мартынов, – спросил я, – ты умеешь врезать дверные замки?

– А как же! – ответил Мартынов и тут же оговорился по Фрейду: – Я все имею, в смысле умею! 

На следующее утро я привел его к себе домой. Первым делом он увидел продавленный антикварный диван, который в семье моей жены переходит из поколения в поколение. Спать на нем было рискованно, но сидеть еще можно. Одним рывком Мартынов перевернул диван, который не успел даже скрипнуть, и сдернул обивочную ткань снизу. Из дивана посыпалась тырса времен Серебряного века русской поэзии. 

– Надо будет потом переобить! – деловито сказал Мартынов и, оставив диван вверх тормашками, подошел к двери и вытащил из кармана нечто среднее между финкой и тесаком для разделки туш. Одно движение – и огромный кусок дерматина, которым была обита дверь, пал ниц. Я еще успел подумать – зачем? В освободившееся место можно было врезать десять замков, а у меня замок был маленький и всего один. 

– Замок?! – длинные пальцы Мартынова потянулись ко мне, как пальцы хирурга за скальпелем.

– Класс! – уважительно оценил мастер мое приобретение. – Английский, семь секретов!..

Мартынов не работал, он сгорал в работе. Казалось, что он не врезает замок, а печет пирожки, набивает колбасу и изготавливает церковную утварь одновременно. Я боялся мешать и ушел в комнату. Когда он меня позвал, уже смеркалось:

– Хозяин, готово!

Я подошел. Дверь была открыта. 

– Сейчас я тебе буду показывать, как закрывать дверь, – сказал Мартынов. – Смотри, тут на коробке написано, что в замке семь секретов. Фигня! Англичане ошиблись. Их на самом деле не семь.

– А сколько, шесть? – взволнованно спросил я.

– Восемь! Причем восьмой секрет – главный. Я сам до него еле допер. Запомни: перед тем как закрывать, надо стать лицом к торцу открытой двери и сделать так, чтобы бородка ключа с одной стороны совпала с направлением дверной ручки с другой стороны. 

– А если не совпадет? 

– Дверь не откроется! Но это не все, закрывать тоже надо умеючи. Следи за мной. Медленно прикрываем створку, и, когда дверь буквально сантиметр не доходит до косяка, ее надо немного приподнять, – Мартынов приподнял, – и тут же резко защелкнуть! Вот так! 

Щеколда замка, крякнув, зашла в паз, и дверь действительно захлопнулась. Правда, смущало, что сантиметровая щель в дверном проеме так и осталась.

– Теперь попробуй открыть сам!

Мартынов вышел на лестничную площадку. Я испугался. В парадном было холодно, и я боялся, что не смогу открыть дверь, впустить Мартынова обратно, и он там пропадет. Но благодаря хорошему глазомеру мне с третьей попытки удалось уловить этот сантиметр и справиться с задачей.

– Молодец, тренируйся! А мне пора! Завтра приду диван обивать! – пообещал Мартынов и засобирался.

– Это тебе за работу! – я протянул Андрею приготовленную сумму.– Спасибо!

– Это тебе спасибо, дружище, деньги мне как раз позарез нужны! – искренне поблагодарил мой подопечный и удалился. 

Не успел я совместить бородку ключа с ручкой, как пришла жена. 

– Кто тут был? – в ужасе спросила она, увидев перевернутый диван, тырсу и обрезанный дерматин на полу… 

Потом она хотела Мартынова догнать и многое сказать, но я взмолился и не дал.

– Пойми, дорогая! Он нуждается, я должен был ему помочь!

– Ну так дал бы ему просто деньги! Обошлось бы дешевле.

– Просто так он бы не взял, Мартынов – гордый!

– Но дверь же не закрывается! 

– Прекрасно закрывается, милая. Надо только потренироваться! – я ловко совместил, притянул, приподнял и захлопнул… Из щели сифонило холодным воздухом. Супруга заложила щель на ночь старым одеялом, а утром привела за руку жэковского слесаря Васю.

– Кто это вам такое сделал? – спросил, увидев фронт работ, Вася, которого обычно халтурой не удивить…

Короче, замок Вася за полчаса переставил. В результате в нем благополучно осталось семь секретов, а сантиметровый зазор так же благополучно исчез…

Сегодня Андрей Мартынов – сценарист кино. Он из той славной плеяды работников искусства, о которых я всегда с завистью читал в биографиях: «Был китобоем, геологом, швеей-мотористкой, затем окончил ВГИК, и…». Андрей – мастер мелодраматических сериалов. Для него нет тайн. Богатый житейский опыт позволяет ему успешно писать диалоги героев любой трудной судьбы. Конечно, в этой среде налицо и зависть, и интриги. Но пирожки печь и чинить диваны Мартынов уже, наверное, не будет никогда. С чем поздравляю и его, и особенно его несостоявшихся клиентов. А фамильный диван в гостиной ждет своего мастера, напоминая высыпающейся до сих пор тырсой о визите героя моего рассказа. 

И последнее! Андрюша Мартынов – первый в моей жизни человек, который не забыл обо мне, а при первой возможности порекомендовал своему продюсеру. И я за одну только серию заработал раз в сто больше, чем потерял тогда на двери.