Американский вопрос

Самооценка – вещь сложная и, по крайней мере у меня, величина непостоянная. Нет, конечно, в душе я знаю себе цену, как знают цену себе многие, читающие эти строки, но ведь особенно приятно, когда все хорошее подтверждается окружающими. Причем касается это не только работы. И на днях, после очередного облома судьбы, я вспомнил один давний эпизод. Мне сообщили, что вскоре из Америки должен приехать мой старый знакомый, с которым мы не виделись лет двадцать. И вот утром раздается звонок: «Привет!» – «Сенька! – обрадовался я. – Здорово, с приездом!» 

И тут этот Сеня-американец неожиданно говорит: «Я, Саня, вчера вечером прилетел. А сегодня утром в отеле спустился в парикмахерскую, постригся, сделал маникюр, педикюр и заплатил за все 100 баксов. Скажи, по вашим масштабам – с меня не дорого взяли?»

У меня, знаете, даже дыхание перехватило... От восторга! Это же надо – у Семена, я точно знаю, столько знакомых в городе, в том числе бизнесменов, в том числе и крутых, а он с этим вопросом – эксклюзивно ко мне?! И я ему говорю: «Сеня, друг! Одно то, что этот вопрос ты задал именно мне, что ты вообразил, будто именно я регулярно делаю маникюр, педикюр и знаю цены на эти услуги в парикмахерских центра города, поднимает меня в собственных глазах на недосягаемую высоту! И с этой высоты я без сожаления готов компенсировать тебе твои 100 баксов, если бы они у меня были лишние!» 

Так что, господа, в мои годы да с такой харизмой пора знать себе цену – твердо! И если кто-то позволит, к примеру, даже про эту миниатюру сказать что-то типа: «Чего-то, старик, не очень…», пусть посмотрит на себя и припомнит – звонили ли ему хотя бы раз в жизни с подобным вопросом! То-то…

Прощание с передним

Сегодня, на 64-м году жизни, после тяжелой, продолжительной болезни, завершил свой земной путь мой передний зуб. Коварный пародонтоз навсегда вырвал его из верхней челюсти. Всю свою сознательную жизнь этот зуб ударно трудился на ниве обеспечения моего организма необходимым количеством ловко откусанной и тщательно пережевываемой пищи. Именно он, проявляя завидную скромность и не выпячивая себя, в тесном сотрудничестве с другими зубами обеспечивал неброское обаяние моей улыбки. Иногда ему приходилось нелегко. В детстве его пытались выбить. Толик Иванов и Вова Мартур предпринимали такие попытки, но это им не удалось. Зуб, не пошатнувшись, стойко перенес вероломные удары судьбы и кулака недругов. Долгое время его не касалось и сверло стоматолога, но годы всегда берут свое. В последнее время его положение среди коллег неожиданно стало шатким. Зуб стал забывать о своих корнях, которыми он врос в десну. Несколько месяцев назад он, практически, потерял интерес к жизни: перестал откусывать пищу, следить за собой, и в результате заметно вышел из строя остальных зубов. Короче говоря, стало ясно, что дни его сочтены. И вот настал час расставания. И сегодня, когда тебя уже нет во рту, хочется сказать тебе: «Спасибо, друг! Кто бы ни пришел тебе на смену: имплант или несъемный мостик, я никогда не забуду тебя. Прощай! И пусть еще сохранившаяся эмаль на твоей поверхности будет тебе пухом!»